Напарник (бывший…) быстро и сильно пожал мне безвольную ладонь и они вдвоем вышли в коридор. Я постоял у окна, наблюдая как большие черные вертолеты, явившиеся из города приземляются на посадочную площадку у самых стен сверкающего металлом и стеклом здания. Выругался, пошел на кухоньку, снова включил кофеварку. Дождался пока закипит. Мысленно проклиная все сущее, поплелся обратно – надо бы привести себя в порядок, форму одеть чистую…
Возле раскрытой двери в комнату валялась импульсная винтовка.
– Что за дьявольщина?
Я поставил кофеварку на пол, поднял оружие, осмотрел. Система автоприцела включена, счетчик отмечает, что из двадцати четырех зарядов пять израсходованы.
По спине пробежал очень нехороший холодок.
Войдя в наше скромное жилище я застыл. Опрокинувшись на кровать, в совершенно неестественной позе, лицом вниз, лежал Дастин. Или нечто, в точности копирующее моего сгинувшего друга.
На спине поддельного трупа – три обгоревших отметины от выстрелов. Еще две на стене: пластик панелей обшивки обожжен и проплавлен. Неровные дыры чуть дымятся.
– Ах ты… – с трудом выдохнул я, сжимая винтовку – Ах ты паскуда! Слово, значит, не воробей…
В таком виде меня и застали офицеры службы безопасности, поднявшиеся в административный корпус.
Итог
Выдержка из докладной записки начальника отдела внутренних расследований колонии «Кесария» (Афродита, система Сириуса) Вальтера Ф. Бергхофа инспектору по особым делам Внесолнечной колониальной Администрации Наталье Б. Ельцовой.
Подано 14 апреля 21.. года.
…проводящееся колониальной полицией и Особым отделом «Норд» расследование по делу об исчезновении подследственного Федора А. Литвинова из здания Управления Охраны Правопорядка колонии «Кесария» к настоящему времени не привело к позитивным результатам.
Компьютерная система безопасности здания не фиксировала в ночь с 11 на 12 апреля сего года никаких посторонних вторжений на охраняемую территорию Управления и не отмечала, что заключенный покидал здания самостоятельно или же с посторонней помощью. Свидетельские показания сотрудников Управления и непосредственной охраны тюремного корпуса в основных деталях расхождений не имеют: по результатам вечерней поверки после 23:00 земного стандартного времени все заключенные, включая Ф. Литвинова находились в камерах, что подтверждается соответствующей документацией и данными компьютера.
При осмотре индивидуальной камеры, где содержался подследственный, ничего экстраординарного замечено не было, кроме имеющей неясное происхождение отметины на стене – в виде замочной скважины размером 0,5х0,2 мм., глубиной 5 мм., и надписи, вероятно выполненной самим Ф. Литвиновым, при помощи графитового мелка: «Розенкранц и Гильденстерн живы!»…
Счастье обыкновенное, одна штука
(Fortuna vulgaris, una)
Сказка про Героев
«Жизнь как зебра: черная полоса, белая полоса, черная – белая, черная – белая… А потом – задница».
Глава первая. Студентка и пришельцы
Они маялись возле дверей кафе «Рядом с Казанским». Ожесточенно спорили, махали руками, совершенно не обращая внимания на замерзающих прохожих. Прохожие, впрочем, тоже игнорировали двух разошедшихся иностранцев – мало ли, чего люди не поделили. В нашем любезном Отечестве отношение к человеку из-за границы трепетное – они же «немцы», немые, по-человечьи не говорящие, значит, достойные жалости и сочувствия. Блаженные, одним словом.
Двое таких блаженных попали в мое поле зрения на самом углу Невского и Малой Конюшенной отнюдь не из-за неадекватного поведения и громкой англоязычной речи. Выряжены странно: никакой нормальный буржуй не станет носить потрепанные куртки-пилоты и камуфляж явно российских раскрасок. У меня брат учится в Военно-медицинской, и на его примере я давно научилась отличать зеленую или серую отечественную полевую форму от бурых натовских образцов.
Заблудились они, что ли? У обитателя государств, расположенных западнее польско-белорусской границы, мозги повернуты к миру не лицом, а стороной прямо противоположной. Буржуины твердо убеждены, что полагаться на зрительную память не следует. Лучше довериться глянцевым путеводителям или подробным картам городов. Я бывала в Израиле и в самый же первый день сама, без всяких экскурсоводов и помощи прохожих, нашла дорогу от Иерусалимской Храмовой горы к гостинице, расположенной на самой окраине города – просто запомнила путь. Иностранный человек, наоборот, заплутав в чужом мегаполисе, растеряется, сохраняя наивное убеждение, что все обязаны ему помогать – государство, полиция, турфирма, руководитель группы и мирные туземцы.
Я вздохнула, развернулась и подошла к несчастным спорщикам.
– May I help you? – дурацкая фраза из американского боевика. Да вот только я отнюдь не полицейский.
– А? Чего? – один из двух парней, тот, что повыше, уставился на меня. – Помочь? Понимаете, мы хотели попить пива…
Говорит без акцента. Неужто я ошиблась и двое камуфлированных ребят – суть наши соотечественники? Так сказать, дорогие россияне? Или только один из них иностранец?
– Пива? – изумилась я. – В чем проблемы? Вот кафе… – я кивнула на высокие двери кабачка «Возле Казанского».
– Нас оттуда выгнали, – огорченно сообщил второй и тоже, что характерно, по-русски. Он строил фразы правильно, однако речь была искажена. Английская шепелявость. – Сказали, что туда нельзя в военной форме. Это странно. Мы же платим деньги за услуги!
А-а, понятно. История донельзя знакомая. Совдеповский общепит начал равняться на цивилизацию. Дело в том, что мой брат, о котором уже упомянуто, попал в аналогичную историю именно в этом самом месте. Хозяйка кафе (седая низенькая стерва с надменно-глуповатой физиономией бывшей партийной работницы и характером невоспитанного ротвейлера) всего несколько дней назад выставила братца и двоих его сокурсников из своего заведения по той же самой причине. В форме нельзя! Обслуживаем только чистую публику!
Короче, российский сервис семимильными шагами идет к европейским стандартам. Будь у тебя в кармане хоть миллион (даже долларов!), в камуфляже тебя не пустят.
– Вот «Вальхалла», – я указала на угловой дом и светящиеся красно-золотых буквы вывески, стилизованные под руны. – Говорят, там очень прилично обслуживают. Я сама не бывала, дорого.
– Благодарю, – кивнул высокий и глянул из-под капюшона на означенную «Вальхаллу». – Дастин, угостим даму?
– Э-э… Ребята, я спешу, честное слово! – не зная, как отреагировать на столь неожиданное приглашение, я сразу начала отказываться. В конце концов, приличные девушки, да еще студентки «Холодильника», с незнакомыми людьми в дорогие рестораны не ходят. Бесспорно, наш технологический институт холодильной промышленности не Бог весть какой пансионат для благородных девиц, но даже самая непринужденная и раскованная студентка сто раз подумает, прежде чем…
Ход моих мыслей, в которых уже возникли яркие образы серийных маньяков, охотящихся за субтильными блондинками прямо посреди Невского проспекта, и злонамеренных сутенеров, изыскивающих бедных девушек на предмет вербовки в штат «ночных бабочек», был грубо нарушен. Второй собеседник, тот, что с акцентом, вздохнул, будто уставший пони, и старательно выговорил:
– Мисс, мы здесь люди чужие. Вообще в первый раз… э-э… приехали. Не подумайте чего плохого, мы просто хотим пообедать, выпить пива и немного расспросить одного из аборигенов о самом городе. Обещаю, мой друг и я будем вести себя прилично.
Чем я рискую? Не станут же они ко мне приставать или резать на кусочки прямо в ресторане? Да и на злодеев оба парня совсем не похожи – вид чересчур растерянный. Можно даже сказать, ошеломленный. Точно, заблудились. Тогда хотелось бы узнать, из какой провинции явились эти мальчики? Высокий – наверняка русский…