Маричка открыла холодильник, поставила туда продукты, зажгла огонь под чайником и накрыла его крышкой.
- А твой...знакомый будет чай или кофе? У тебя кофе не кончилось? Маричка двинулась в комнату, Татьяна - за ней.
- Нет, Джокер, правда, недавно полбанки выкушал за три дня, но кроме него ведь... - Девушки увидели, что в комнате никого нет. Это их несколько смутило, но оставалась надежда, что Пельмень как раз в туалете. Правда, если так, то он несколько там задержался, что характеризует его не с лучшей стороны. Действительно, где ж видано, чтобы романтический любовник столько торчал в этом месте! Прошло несколько времени, чайник вскипел и "самообслужился". Маричка стала проявлять признаки нетерпения.
- Да что ж он, через балкон, что ли, выскочил? Я ему лью чай, а он пусть как хочет.
- В принципе, мог. Сначала - к соседям, а там сейчас никого нет, а потом - через их квартиру...
- Вот странный. Зачем? Съем я его, что ли?
- Он же не знал, кто это. А вдруг - Джокер.
- Он что его, боится, что ли?
- А если не Джокера, так других наших общих знакомых. Мало ли кто мог прийти.
- Так он, значит, мог и в квартире спрятаться. В шкафу, например, или под диваном.
- Но это же детский сад!
- А что он у тебя, сильно старый?
- Я бы не сказала. Скорее, наоборот... Ну, идем его поищем, что ли.
- Сама ищи. А я тут посижу. Что ж я, чужого человека, неизвестно кого...
Татьяна Дмитриевна нерешительно вошла в комнату. Заглянула в шкаф, под диван, вышла на балкон, хотя он отлично просматривался из комнаты.
- Женя, выходи.
Квартира безмолвствовала. Одна комнатка, маленький коридор, туалет и ванная, - где ж тут прятаться? Глянула в коридорный шкаф, в тумбу для грязного белья, в кладовку, куда не то, что человека, пылесос трудно было засунуть, столько там было Джокерского художнического мотлоха; в туалетные антресоли, встала на четвереньки и сунула голову под ванну. Напрасно. Его там не было, а других укромных мест Татьяна и представить себе не могла.
- Нету. - Сообщила она Маричке.
- Вот же... а какой он хоть был, а? Как зовут? Где вы познакомились?
- Ну, зовут его Евгением.
- Совсем неплохо...Фамилия не Онегин, случайно? После Вяземского как раз то, что надо.
- Нет, другая.
- И кто же он по гороскопу?
- Мутант. Девьи Весы. И обезьянка, как Джокер.
- Тянет тебя на них, видно, на этих обезьян-мутантов. А как Весы с Козерогом, дружат?
- Если он Дева, то все нормально, а вот насчет Весов мнения расходятся. Но пишут, что у Весов...ну... хорошие возможности в сексе. Причем, одну женщину они платонически любят, а другую цинично используют. А совместить не получается.
- Ха! Это сто пудов. По крайней мере, насчет секса...
Но мы на этом месте прервемся, потому что таким образом они трепались часа два, и разговор их все труднее корректировать. В общих чертах, Маричка рассказала несколько пикантных историй, так или иначе связанных со знаком Весов. Татьяна имела, что им противопоставить, но продолжала молчать, потому что, в отличие от меня и своей собеседницы, она вовсе не была Львицей. А известно, что именно Львы, единственные во всем зодиаке, считают своим долгом информировать окружающих обо всех перипетиях своей и чужой сексуальности. Лев с удовольствием станет говорить о сексе даже в том случае, если он вовсе отказывается вести половую жизнь. И уж во всяком случае, он подробно отчитается о причинах, побудивших его принять столь непопулярное решение. Пока я знаю лишь один случай, чтобы Лев скрывал от общественности кое-какие интимные факты... то есть, чтобы он попытался это сделать... Все уже поняли, что я имею в виду Клинтона. И обратите внимание, как возмутилась общественность! Лев! Под присягой! Отпирается! Не признается в связи с собственной секретаршей! Не горит желанием поделиться впечатлениями!!! Как он ее тайно от всех в овальном кабинете! Ужас! Позор!!! Во что после этого можно верить??? Верить, конечно, нам уже не во что, но выводы сделать можно. Львы правильно делают, что живут всю жизнь, как под присягой. Потому что на каждого Льва найдется своя Левински.
Через два часа Тане и Маричке надоело торчать на кухне. Они перебрались в комнату, где на постели лежал Пельмень и безмятежно спал, очень мило подложив руки под щеку.
- Он? - Спросила Маричка, почтительно глядя на спящего.
- Уж слава Богу.
- Что он врет, его же тут не было!
- Женя, слышал, о тебе говорят. - Спящий издевательски захрапел.
- И не храпи в моей постели, не для того ты сюда пришел! - Пельмень повернулся на спину и мечтательно уставился на желтую матерчатую люстру:
- А зачем я сюда пришел? Во-первых, дамочки, это моя квартира, у меня ключ подошел. А во-вторых, я не Ипполит.
- Он что у тебя, ненормальный? - Шепотом поинтересовалась Маричка. Таня отрицательно мотнула головой. И сказала:
- Я оценила твою шутку. А теперь вставай. Ну что такое, в штанах, на постель...
- Ох, извини, в штанах больше не буду! - Он поднялся и подошел к Маричке, та попятилась. - Ладно, что юмора не понимаешь? Я Евгений.
- Мариша...гы-гы. - Он поцеловал ей руку и Маричка слегка приободрилась.
- Ну так что вы там, девчонки, чай пить собирались? Или, может, пора покушать плотно?
- Мы, вообще-то, только что перекусили, но если вы хотите... - Маричка старалась выглядеть очень культурной.
- Не надо было исчезать неизвестно куда. Я как последняя дура искала тебя по всей квартире. Где ты был? - Таня не церемонилась, Пельмень - тоже. Он двинулся на кухню.
- Подожди, пока я на тебе женюсь, а потом уже спрашивай, где я был. Он подмигнул Маричке, мол, вот видите, и такие сцены я выдерживаю каждый день.
- А пока что, не забывай, ты хозяйничаешь в квартире моего мужа. Евгений, тем временем, достал из кухонного пенала свой так и не выпитый коньяк.
- Девочки, предлагаю выпить за знакомство. - Не успела Таня отреагировать, как Маричка оказалась с налитой рюмкой в руках и глядела с надеждой. Они выпили.
- А почему вы бутерброды не режете? - Маричка кинулась к своему кульку, Татьяна продолжала стоять в позе напрасно ждущего Наполеона. Пельмень вышел в коридор и вскоре вернулся оттуда с килограммом яблок.
- И ты хочешь сказать, что это одногодок Джокера?
- Нет.
- А что ж ты насчет обезьяны?
- Да не та обезьяна, другая... - Тут как раз появился из коридора Евгений, и Маричка сделала непринужденный вид. Тане пришлось заняться принесенными фруктами. Пельмень пристально поглядел на работающих девушек и спросил:
- Марина, надеюсь, вы не собираетесь быстро уходить?
- Нет, она сегодня у меня ночует.
- Это правда?
- Да, - Ответила Маричка, раскладывая хлеб на блюде.
- Но у Танюхи ведь всего один диван. Где же вы будете спать? - Эта мысль до сих по еще никому не приходила в голову и в ней девушкам почудилось что-то опасное.
- Да уж как-нибудь разместимся. Раскладушка есть.
- А... раскладушка - это хорошо. Ну, мне пора...- И он повернулся, чтобы уйти.
- Куда же вы, а бутерброды? Ну, артисты!
- Ладно, съем бутерброд и пойду. - Все сели за стол, причем тронное место оказалось занято, и Пельменю пришлось пристроиться сбоку на табуреточке. Он выглядел довольно хмуро и кидал на Татьяну Дмитриевну голодные взоры. Маричка поняла неловкость ситуации и со свойственным ей тактом попыталась разрядить атмосферу.
- Евгений, а вы давно знакомы с Таней?
- Достаточно.
- А вы заметили, как она похожа на Татьяну Ларину?
- Да я сам, в общем, Евгений. Мне стесняться нечего.
- А мне показалось - Вставила Татьяна, - Что ты похож скорее не на Онегина, а на Германа из "Пиковой дамы".
- В картишки перекинуться любите? - Участливо спросила Маричка.
- Да нет, от старушек прусь. - Ответил Пельмень, как всегда, с достоинством. Таня под столом его лягнула. Разговор совсем не клеился. "Джокера бы сюда!" - Думали девушки. Незапно Евгений вытащил из кармана замусоленный спичечный коробок и радостно спросил:
- Как вы думаете, что здесь?
- Спички, наверное... - Предположила Маричка.
- Неправильно. Вторая попытка.