— В каком смысле, знает?
— Я откровенен с ней. Во всём. У меня лишь один секрет — мой дар.
Драко осуждающе качал головой.
— Ты этим всё и разрушишь. Лучше откройся ей. Дай ей шанс подумать. Нечестно…
— Кто бы говорил о честности, Драко. Твоя жена знает, зачем ты пошёл работать в Министерство? Ты поэтому так печёшься о Гермионе?
— Лучше молчи. Тогда и я буду молчать, — с угрозой произнёс Драко.
— Хорошо, что нам есть что скрывать, правда? — с горечью ухмыльнулся Майлз. — Мне пора.
Попрощавшись с Малфоями, Майлз вернулся в свой одинокий замок на побережье. Ему было над чем подумать. Драко так ревностно её защищает. Он небезразличен к ней. Что это ревность? Дружба? А если что-то серьёзное? Но ведь он женат! Это неправильно. Так нельзя. Майлз не хочет в это верить. Но Драко прав в одном — тайны отдаляют его от Гермионы. Но как он может рассказать ей, когда в этой жизни об этом знают всего два человека. Его отец и Драко. Может ли он доверять ей настолько?
Даже хорошо, что Гермиона не назначила встречу. Кажется, он не готов сейчас решить эту проблему.
Майлз вошёл в сад. Он изменился, в нём появилась жизнь. Разве не она это сделала? Он сел на новенькую резную деревянную скамейку, смотрел на свой замок, который в лучах вечернего солнца стал казаться теплее. Майлз вернулся к мыслям о ней. Её поцелуй. Разве он ничего не значит? Вдруг возникла мысль, как проблеск света в темноте. Малфой всё сделал, чтобы заставить его сомневаться, опасаться, думать о том, о чём думать не нужно. Хитрец. Майлз иронично ухмыльнулся. Вот чего он добивается, посеять недоверие между ним и Гермионой. Он вспомнил движение её губ, её нежные руки на плечах, тёплый искренний взгляд, смущение. Почувствовал, как сердце замирает. Он обязательно с ней поговорит, однажды Гермиона узнает о нём всё. Майлз почти уверен — именно ей он хочет довериться.
***
На Площади Гриммо, 12 Гермиона — всегда желанный гость. Это было настоящее чудо, что Джинни оказалась дома одна с Джеймсом. Роза приболела, и Уизли остались в Норе. Гарри на службе. Подруга с восторгом смотрела на Гермиону, которая бесконтрольно лопала конфеты, пирожки и печенье, поставленные на стол хозяйкой, и допивала уже третью кружку ароматного кофе.
— Джинни! Я не знаю, что со мной! — с волнением говорила Гермиона, не успев прожевать кусок. — Уже не помню, было ли со мной такое. Я думаю о нём всё время! Это так на меня не похоже! У меня новая должность, а я думаю о мужчине, можешь себе представить?
Подруга ласково улыбалась.
— Ещё как могу, Гермиона.
— А ведь я знаю его всего ничего. Он такой удивительный — умный, внимательный, спокойный. Я не понимаю, как может в мужчине сочетаться красота и скромность. Он молчаливый, робкий и в то же время… он… просто греческий бог! Какие у него ресницы…
Гермиона закрыла глаза, утопая в воспоминаниях. Его губы, тепло.
— У меня для тебя новость, подруга, — усмехнулась Джинни.
— Новость? Какая? — с интересом воскликнула Гермиона.
— Ты, похоже, влюбилась, — многозначительно приподняла брови миссис Поттер.
Гермиона замерла не дожевав кусок пирога, потом с трудом проглотила и отхлебнула из кружки, не сводя с подруги глаз.
— Ты, наверное, издеваешься! — наконец выдохнула она.
Джинни тихонько засмеялась.
— Гермиона, ты взрослая женщина, а ведёшь себя, как девочка подросток. Словно у тебя в жизни всё впервые, разве это не признак?
— Но… но у меня не было в планах…
— Планы? Любовь не приходит по плану, Гермиона! Тебе ли не знать. Прости за напоминание, но тебе почти двадцать шесть. У всех наших друзей и подруг уже семьи, одна ты у нас неприкаянная.
— Я работаю, Джинни, — твёрдо заявила Гермиона. — Это очень важно! Я стараюсь, чтобы магический мир стал лучше, безопаснее…
— И тебе это удаётся! Я очень рада за тебя! Но… этот мужчина, Майлз, да? Он ведь неспроста появился в твоей жизни. Он зрелый, много повидавший и в то же время, по твоим словам, замечательный человек. Признай, он тебе нужен.
Гермиона схватилась за голову, прижимая кудри к ушам. Глаза горели растерянностью, но было в них что-то похожее на радость, восторг.
— Ох, я не знаю. Как отреагирует моё руководство? Он же бывший Пожиратель…
— Ну и что! Малфой тоже бывший Пожиратель, а умудрился получить место в министерстве. Дай ему шанс! Расслабься. Тебе с ним хорошо?
Гермиона быстро закивала.
— С ним так легко, Джинни! Невероятно легко, словно он понимает меня без слов. Я не успеваю засомневаться, а он уже решает все мои вопросы. Майлз проницателен. Знаешь, он так на меня смотрит, с таким вниманием, будто видит насквозь. С одной стороны это… немного жутко. Но с другой — просто чудесно. Рядом с ним я чувствую себя… нужной, важной, не знаю, главным человеком в его жизни, понимаешь?
— С трудом, но я пытаюсь, — с широко распахнутыми глазами отвечала подруга. — Но почему он так тобой увлечён? Вы ведь только познакомились.
— Он помнит меня с Хогвартса. Майлз на четыре года старше.
— Вот как. Это хорошая разница. Вот бы на него посмотреть! Красивый говоришь?
У Гермионы дыхание перехватило.
— Да, очень.
— И внимательный.
Она кивнула.
— Вы целовались? — с улыбкой вкрадчиво произнесла Джинни.
Гермиона замялась, опустила глаза.
— Что тут такого? — воскликнула подруга. — Ты же не ребёнок!
— Я… О, Мерлин! Я сама его поцеловала… — она тут же спрятала лицо в ладонях. Джинни замерла с открытым ртом, а потом громко воскликнула:
— Да ты же всегда говорила…
— Да! Говорила! И сама же нарушила все свои правила! — прокричала Гермиона. — Меня, словно толкнули! Я просто… не могла иначе.
— Теперь не кори Лаванду! — погрозила пальцем миссис Поттер.
— Я давно её не корю… — тихо произнесла Гермиона. — Я кажется… поняла, каково это, когда тебя тянет к человеку так, что… голова отключается, рациональное мышление исчезает, все твои страхи, условности…
— Это звучит как музыка… — вздохнула Джинни. — Иногда мне так хочется, чтобы у нас с Гарри всё повторилось, всё сначала. Чтобы снова этот адреналин.
Молодые женщины задумались каждая о своём. Они молча пили кофе.
— Я так хочу ему написать, — вздохнула Гермиона. — Сама же попросила у него время подумать…
— О чём тут думать? — всплеснула руками Джинни. — Возьми и напиши!
— Нет. Я не могу. Это будет глупо и непоследовательно.
Подруга хлопнула себя ладонью по лбу.
— Зачем тянуть? Для чего?
— Пусть не думает, что я липучка! — вздёргивая подбородок, гордо произнесла Грейнджер.
— Вот потому ты до сих пор не замужем, — вздохнула Джинни. — Для тебя всякие догмы важнее чувств.
— Это не так! Просто я и так повела себя слишком… вольно. Он должен понять, что я… раскаиваюсь…
— Что? — с брезгливостью протянула Джинни. — Раскаиваешься? Ты что, серьёзно?
— Да не знаю я! — захныкала Гермиона. — Это было так неожиданно. Мерлин! Как я хочу его видеть!
Она стукнулась лбом в стол, отчего подпрыгнули чашки и блюдца.
— Знаю. Я выжду два дня! — резко поднявшись, торопливо заговорила она. — Всего два дня — это мелочи. Работа отвлечёт. На третий день я ему напишу, как и обещала.
— Ты не выдержишь! — засмеялась Джинни. — Я тебе даже больше скажу — он не выдержит! Он знает твой адрес?
Гермиона замерла.
— Ну… да.
— Тогда жди его завтра вечером, — со знанием дела дёрнула плечом Джинни. Гермиона минуту соображала, в глазах промелькивала одна эмоция за другой, и подругу это ужасно веселило.
— Я, пожалуй, пойду, — вдруг подорвалась Гермиона. — Спасибо тебе! Твоя выпечка волшебна, совсем как у мамы, даже лучше! Я побегу. Передавай Гарри привет! Что бы я без тебя делала?!
— А что случилось? — удивлённо заморгала Джинни.
— Знаешь, мне надо в квартире прибрать. Глотика помыть… И вообще, столько дел!
Джинни с трудом сдерживала смех. Она никогда не видела подругу такой взволнованной. А главное, из-за чего? Из-за парня! Да они всегда были для неё чем-то далеко не первостепенным. Что Виктор, что Рон, их важность была где-то за пределами учёбы, карьеры и даже за пределами кота. Видно, этот Майлз, и правда, очень особенный экземпляр.