Гермиона подняла к нему нежный взгляд.
— Если бы ты не пришёл, всё было бы иначе. Как хорошо, что ты сам отвечал за себя. Не представляю, как бы я оправдывалась. Это и правда странно, я знаю тебя совсем… мало. Майлз, это… ненормально, — вздохнула она.
— Разве это имеет значение? — ласково улыбнулся он. — Случается, что мы знаем человека долго, доверяем ему, а потом настигает разочарование.
— Ты прав, — грустно улыбнулась она. — Мне почему-то кажется, что я знаю тебя намного дольше. Ты доверил мне самое дорогое, что у тебя было, своё прошлое, свои воспоминания, свои тайны… Как жаль, что я не помню тебя в Хогвартсе.
— Гермиона Грейнджер всегда была очень занята — друзья, учёба, приключения.
— Что? — усмехнулась она отстраняясь. — Какие приключения?
— Маленькая воительница.
Он нежно коснулся её губ, и всё словно перевернулось. Гермиона глубоко вдохнула его аромат, насыщенный, дурманящий, травяной аромат. Его губы пьянили, мягкая щетина ласкала, разгоняя мурашки по телу. Гермиона обвила его шею руками, пробираясь пальцами под ворот пиджака. Майлз тихо вздохнул, осторожно проскальзывая ладонью по её шее.
Их пиджаки полетели в разные стороны. Стоны заполнили тёмную гостиную.
— Я соскучилась, — шептала она. — Майлз, я… так тосковала по тебе…
— Я чувствовал это, ты не представляешь, как сердце заходилось. Гермиона, — шептал он целуя её шею, плечи. — Не думал, что могу испытывать такие чувства…
Настойчивый стук в дверь заставил их замереть.
— Не открывай, — шепнул он.
— Ко мне никто не приходит, Майлз. Это… может быть что-то важное.
— Да, конечно, — с небольшой досадой ухмыльнулся он.
Гермиона быстро застегнула пуговицы на блузке. Вышла в коридор. Живоглот уже стоял у двери прислушиваясь. Майлз, недолго думая, тоже вышел. Гермиона приготовила свою палочку.
— Кто там? — доброжелательно произнесла она.
— Мисс Грейнджер, — послышался недовольный женский голос из-за двери, и Гермиона уронила лицо в ладони.
— Это хозяйка квартиры, — прошептала она. Майлз понимающе кивнул. Гермиона открыла дверь, и грузная суровая женщина лет шестидесяти ввалилась в квартиру. — Здравствуйте миссис…
— Что вы себе позволяете? — тут же сурово заговорила дама.
— Простите, я не понима…
— Мы с вами оговорили несколько пунктов, мисс Грейнджер. Кота вашего я ещё понимаю, но постороннего мужчину в моём доме, — и она брезгливо взглянула на Майлза, застывшего в дверях гостиной. — Я не потерплю. Я предупреждала! Вы клялись, что одиноки!
Гермиона с досадой вздохнула. Она и думать забыла обо всех этих условиях, погрузившись в бурю эмоций и чувств, в новую жизнь, наполненную новыми событиями.
— А сегодня утром мистер Уайт позвонил и жаловался, что ночью вы устроили здесь дом терпимости! Вы поставили меня в крайне неловкое положение!
— Простите, миссис…
— Я говорила! Вспомните! Однократное нарушение и вы покидаете мою квартиру. Завтра утром вас не должно здесь быть. А вам, молодой человек, лучше убраться сейчас же, иначе я вызову полицию.
— Но миссис Чамп! — воскликнула Гермиона. — Я не смогу переехать за ночь, мне нужно найти квартиру. Я не могу всё это увезти к родителям! Дайте мне побольше времени, пожалуйста!
Женщина только успела открыть рот, как Майлз тут же тихо произнёс.
— Мы справимся, Гермиона. Надеюсь, вы позволите мне помочь девушке? Вы правы, мы вели себя крайне необдуманно. Я приношу вам свои извинения.
Хозяйка неожиданно смягчилась, заморгала густо накрашенными ресницами.
— Так уж и быть, — уже спокойно произнесла она. — Даю вам два дня на переезд. Я понимаю, вы молоды и всё такое, но мои принципы, простите, превыше всего.
— Спасибо большое, — вздохнула Гермиона. — И… простите нас, пожалуйста.
Женщина кивнула и не прощаясь покинула квартиру.
— Спасибо, Майлз, — улыбнулась Гермиона. — И как я не подумала про заглушающие чары?
— Видимо, такое случается не каждый день, — усмехнулся он, и Гермиона рассмеялась.
— Это уж точно! — но тут же села на маленькую скамеечку у двери, задумалась. — И что теперь? Мне некуда переезжать. Можно, конечно к родителям. Они будут рады, — понуро произнесла она.
Майлз присел перед ней на корточки, ласково взял её руки в свои.
— Если ты не против, мы временно переберёмся в замок…
Гермиона удивлённо смотрела ему в глаза.
— Временно, пока отец меня оттуда не вышвырнул. А потом, у меня есть квартира в Лондоне, но она в ужасном состоянии. После ремонта мы переберёмся туда.
Волнение трепетало в груди. Необъяснимый восторг лёгкой улыбкой играл на её лице.
— Ты мне предлагаешь… вместе жить? — тихо спросила она.
— Если ты не против, — и он ласково коснулся её рук губами.
***
Драко, скрестив руки на груди, изучал книжные полки. Волшебная палочка нервно подрагивала между пальцев. Астория не старалась соблюдать тишину, когда вошла, но он всё равно вздрогнул, услышав её голос.
— Что ты ищешь, милый? Тебе помочь?
— Ничего особенного, Стори, — дёрнул он плечом.
— Ты… видел газеты? — нерешительно спросила она, и Драко замер с книгой в руках.
— Конечно, — спокойно ответил он.
— По-моему, это чересчур, тебе не кажется? — вздохнула она. — Майлз не заслужил такого. Да и она тоже.
— Всё это скоро закончится, солнышко, — с нежностью улыбнулся он, обнимая жену за плечи. — Скоро всё закончится.
========== Глава 16. Освободительная скорбь ==========
Гермиона сидела в своей маленькой, заставленной книжными полками, комнате. Ей нравилось, что он не стал уговаривать и настаивать на своём. Майлз понял её точку зрения. Родители приняли дочь с радостью и восторгом. Они приветливо общались с Майлзом, который помог перевезти её вещи.
Молодые люди попрощались на аккуратном белоснежном крылечке, украшенном кашпо с крохотными маргаритками. Майлз нежно коснулся губами её руки, но Гермиона не могла отпустить его так. Обвив шею руками, словно шёлковым покрывалом, трепетно прильнула к его губам, лишая самообладания. Майлз ласкал её лицо, шею, а она до боли прикусила губу, сдерживая стоны. В эту минуту она жалела, что проведёт ночь одна. И теперь, размышления о том, имеет ли смысл опустошать чемодан, были забыты. Гермиона вспоминала прошедшую ночь и день.
***
— Вокруг нас и так шумиха, — говорила она, уменьшая мебель и складывая её в чемодан на колёсиках. — Если мы сейчас станем вместе жить, будет ещё хуже! Благо, что нам не задавали лишних вопросов, уж не знаю, что произошло с компетентностью журналистов. Почему они не стали тебя допрашивать о суде, о молчании во время процесса? О Волан-де-Морте. Это… даже странно…
— Я не смог бы услышать, о чём они думали. Слишком много мыслей сразу, не хватило бы времени, — ответил Майлз, уменьшая стеллаж с книгами.
— В каком смысле? — озадаченно спросила Гермиона.
— Я могу найти среди потока мыслей те, что меня интересуют. По ключевым фразам, но я предпочёл этого не делать, перекрыть доступ посторонних мыслей, так было проще, чтобы не теряться с ответами на конкретные вопросы.
— Гарри рассказывал, что во время обучения окклюменции профессор Снейп случайно впустил его в свои воспоминания. Значит, ты можешь проникать в мысли многих людей и при этом из толпы выбирать только нужное? Ого! — она была очень впечатлена и взволнована. — А в Большом зале? Как ты себя чувствовал? Это, наверное, было трудно? Столько детей, преподавателей, у каждого свои мысли.
Майлз молчал. Он смотрел на неё взволнованно, немного удивлённо.
— Что с тобой? — шепнула она.
— Снейп… обучал мистера Поттера? — словно не веря спросил Майлз.
— Да. Было дело, — вздохнула Гермиона. — Это были тяжёлые времена для Гарри. Пятый курс, инспекционная дружина, недоверие всей школы… Отряд Дамблдора.
Гермиона погрузилась в воспоминания. Они молчали, задумавшись каждый о своём. Она вдруг вскинула на него взгляд.