— Я с тобой полностью согласна, — ответила Мэллори.
— Ты со мной полностью согласна?
— Ага, — подтвердила Мэллори.
— Я… Я наложу заклятье на Кори Гилбертсон. Не волнуйся. Я не умею насылать проклятья. Но, может быть, что-то вроде зуда…
— О, Луна, оставь ее в покое. Она мне ничего не говорила.
— А кто тебе сказал?
— У меня было видение.
— Не насмехайся надо мной, Мэллори, — предостерегла ее Луна.
— Я не насмехаюсь.
— О господи, я только хотела спросить насчет Оуэна! — С этими словами Луна бросила трубку.
— А это что было? — спросила Мерри.
— Луна танцевала нагишом в роще вместе с другими ведьмами, — пояснила Мэллори.
— А, — кивнула Мерри. — То-то мне этот разговор показался таким странным.
И тут зазвонил телефон Мэллори. Это со своего занятия йогой звонила бабушка Гвенни. Она немного запыхалась, потому что перед этим вместе со всей группой лежала в позе кобры.
— Девчонки, я хочу, чтобы вы знали: с Оуэном все будет хорошо! — заявила она. — Ему всего лишь необходима жидкость.
— Откуда ты знаешь? — удивилась Мэллори. — Тебе позвонил папа?
— Никто мне не звонил, — ответила бабушка.
— Нам с Мередит и своих странностей хватает, — попыталась пошутить Мэллори. — Свихнувшиеся взрослые — это уже слишком.
— Конечно же, ты говоришь не обо мне! — с суховатым смешком воскликнула бабушка. — Я знаю, что вы обеспокоены, и поэтому скоро приеду, чтобы отвезти вас с Адамом в больницу. Вообще-то я уже иду к машине. Интересно, что скажут люди в больнице, увидев такую старушенцию, как я, в веселеньком ярко-желтом трико для занятий йогой?
— Бабушка, ты неподражаема, — протянула Мэллори.
— Я современная девушка, — пропела бабушка Гвенни, и Мэллори впервые за весь день улыбнулась.
Дрю, как это с ним часто случалось, уже опаздывал на работу, поэтому быстро обнял Мерри за плечи, а Мэлли поцеловал в нос.
— Если я вам понадоблюсь, вы знаете, где меня найти, — прощаясь с близнецами, напомнил он.
Они это действительно знали. Дрю уже несколько лет работал в пиццерии «Папа», где в четырнадцать лет уронил на пол свой первый заказ. Его дважды увольняли. Причем оба раза из-за того, что он помогал сестрам Бринн решать их проблемы, о чем Дрю напоминал близнецам при каждом удобном случае. Но Папа Эрни уже не мог без него обойтись и оба раза принял его обратно. Сейчас Дрю зарабатывал около тринадцати долларов в час, что для подростка в Риджлайне было более чем приличным доходом. В несколько прыжков Дрю добрался до выхода, нырнул огненной шевелюрой, венчающей его костлявые шесть футов[5] роста, под косяк старой двери и исчез.
Мерри вытащила Адама из угла кухни, в который братец забился, отчаянно грызя ноготь на большом пальце.
— Успокойся, Муравей. Скоро примчится бабушка и мы поедем проведать нашего великана. Что ты такой перепуганный? Оуэн в порядке. Младенцы — очень выходчивый народ.
— Ты хочешь сказать, выносливый, — вздохнула Мэллори.
— Я сама знаю, что хочу сказать, богиня словесности, — запротестовала Мерри.
Мобильный Мэлли издал два мелодичных сигнала.
— Папа тоже едет в больницу, — прочитав сообщение, произнесла она и тут, как будто впервые, заметила младшего брата и то, как сильно он напуган. — Адам, хочешь рыбных палочек? Не бойся, Оуэн будет здоровее прежнего, как тебе только что сказала наша гениальная сестра. Бабушка тоже так считает.
— Я знаю, — пробормотал Адам, которого все это, похоже, совершенно не убедило.
— Это святая правда, — снова принялась уговаривать его Мерри. — Уже сейчас он чувствует себя намного лучше, чем когда я сюда вошла. — Ну же, Адам, давай я поджарю тебе сыра. Я сделаю горелый, как ты любишь.
— Я не могу есть, — пробормотал Адам.
— Ты не можешь есть? — Мерри делано схватилась за сердце, имитируя приступ. — Приехали! Да ты же ешь, как лошадь!
— Мышка, — произнес Адам, используя детское прозвище, которым он называл обеих сестер и которым они называли друг друга. — Оуэна рвало кровью.
Мэллори уставилась на брата. В ее видении кто-то пытался помочь Оуэну. Да и Луна вела себя очень странно. Еще более странно, чем обычно. Не говоря уже о сжигании детских волос на костре.