— Мой отец в большой степени повинен в том, что случилось. Для тебя теперь совершенно немыслимо иметь со мной какие бы то ни было отношения. Во дворце меня возненавидят, как только откроется правда.
— Никто мне не указ. Ну же, Амелия, только не говори, что веришь в подобную чушь. Наши отношения касаются только нас двоих. Между нами началось что-то хорошее. Не позволяй обстоятельствам вставать у нас на пути.
— Но, Алекс, ты не можешь просто забыть о своем происхождении. Ты был рожден для трона.
— Но я вырос без всего этого! И как я могу сейчас менять всю свою жизнь? Я хочу быть нормальным человеком. Проклятье! Я и есть обычный человек. Я готовлю еду, вожу машину и плачу налоги. Мне сложно будет принять рыцарство, не говоря уже о королевском троне.
— Но тебе придется принять его! — расплакалась Амелия. — Ты должен.
— Я ничего не приму, пока не увижу неопровержимых доказательств. Все это может оказаться ошибкой. Сейчас мы поедем к твоему отцу. И отказа я не приму.
Алекс взял ключи и распахнул дверь.
— Пойдем. Пора покончить с этим.
Он не произнес ни слова, пока они ехали к дому Амелии. Но, остановив машину, заговорил снова:
— Знаю, ты считаешь, я должен рассказать о родимом пятне, Амелия, но не забывай, что скоро мне предстоит провести королю операцию на сердце. Полагаю, для всех будет лучше, если окружающие будут считать меня его доктором, а не внуком.
Амелия кивнула. Хирурги часто отказывались проводить операции на своих близких и родственниках, боясь ошибки.
— Кроме того, — продолжал Алекс, — я хочу сначала сам убедиться в том, что все то, что я узнал от тебя, правда. И если ты действительно сделала верные выводы, тогда мне придется перейти мост, к которому я сам себя подвел.
— Что ты планируешь предпринять?
— Для начала поговорю с твоим отцом, а потом изучу свидетельство о рождении и выясню детали усыновления. Это займет недели две, если не больше.
— Ты расскажешь родителям и сестре?
— Не сейчас. Пока пусть все останется между тобой, мной и твоим отцом. Никто больше не должен знать.
Амелия вжалась в сиденье и нахмурилась.
— Я серьезно, Амелия. Я здесь ненадолго. И хочу провести это время с тобой.
— Но ты — принц.
— Возможно, но разве принцам не могут нравиться хорошенькие женщины?
— Могут, но было бы глупо связываться с женщиной с таким прошлым, как у меня.
— Твое прошлое меня не волнует. Кстати, по мне, это даже пикантная деталь.
— Но ведь мой отец виновен в том, что с тобой случилось! Как ты можешь хотеть общаться со мной?
Алекс взял ее руку и поцеловал каждый пальчик.
— Вот так, — хрипло произнес он и положил ее ладонь туда, где его жгучее желание стало очевидным.
Амелия ощутила стыд, когда Алекс вошел в коттедж следом за ней. Разительный контраст он составлял с королевским дворцом!
Альдо Виалли поднял глаза от стола, за которым сидел, и внимательно осмотрел высокого мужчину, который вошел в кухню следом за его дочерью.
— Папа, это доктор Алекс Хантер.
Алекс заметил, что старик собрался встать, и положил ладонь ему на плечо.
— Сидите, прошу вас. — Он протянул руку. — Здравствуйте, синьор Виалли.
Амелия видела страх, застывший на бледном лице отца. Он закашлялся, пожимая руку Алекса, и пробормотал что-то невнятное в ответ.
— Ваша дочь сказала, вы плохо себя чувствуете.
— Я умираю, — объявил Альдо Виалли. — Этого я и заслуживаю.
— Не нужно лишних волнений. Всегда можно чем-то помочь. Даже на последних стадиях рака.
— Папа, я говорила с Алексом о его прошлом, — произнесла Амелия.
Ее отец снова закашлялся. В глазах старика застыла искренняя боль, отчего у Алекса сжалось сердце.
— Можешь ответить на его вопросы?
— Родимое пятно? — прохрипел старик.
— Он удалил его. Оно было таким, как ты описывал.
В глазах Альдо блеснули слезы, когда он посмотрел на Алекса.
— Я должен был убить тебя… Но не смог…
— Спасибо, — искренне поблагодарил Алекс.
— Я никогда не думал, что все зайдет так далеко. И не хотел, чтобы пострадали ты или твоя семья. Но что сделано, то сделано. Теперь уж ничего не изменить.
— Я понимаю, — отозвался Алекс, размышляя, способен ли он на самом деле все понять и простить. События тех дней казались слишком нереальными. Как сценарий голливудского триллера. Да, его усыновили в два года, но ведь это вовсе не значит, что он внук короля. В мире тысячи мужчин, которые могли бы запросто оказаться на его месте.
— Ты так похож на своего отца, — прохрипел Альдо. — Это я виноват в том, что ты уже никогда не встретишься с ним лично.
— Ничего еще не ясно. Есть некоторые вещи, которые сначала нужно проверить. Знаю, многое совпадает, но что, если все мы ошибаемся?
— У меня нет сомнений. У тебя было родимое пятно, которое, как и все остальное, доказывает, что ты и есть Алессандро Фьерецца.
— Послушайте, возможно, если бы вы могли рассказать мне все детали…
— Конечно. Я расскажу тебе…
Амелия молча сидела в уголке, пока ее отец посвящал Алекса в события далекого прошлого. Он говорил с такой болью, что девушка едва сдерживала рыдания. После признаний он совсем ослабел. Дыхание стало еще более сбивчивым, глаза болезненно блестели.
— Папа, не хочешь, чтобы теперь Алекс осмотрел тебя? — предложила Амелия, заметив на носовом платке отца ярко-алые пятна крови. — Может быть, ему удастся облегчить твои страдания.
После очередного приступа кашля Альдо, Алекс сам поднялся и пошел за саквояжем.
— Амелия, помоги отцу снять рубашку, чтоб я мог послушать его.
Девушка повиновалась. Альдо сделал несколько вдохов-выдохов.
— У вас застой жидкости в правом легком, синьор Виалли, — заключил Алекс. — Поэтому так трудно дышать. И из-за него возник кашель. Я попробую хотя бы на время убрать эти симптомы, отсосав жидкость шприцем.
— Я не поеду в больницу. Я хочу умереть здесь, в своем доме, а не там, где все знают, кто я и что я сделал.
— Синьор Виалли, — произнес Алекс настойчиво. — Я не могу провести процедуру здесь. Все необходимое оборудование находится в больнице. Операция очень простая, но она добавит вам несколько недель жизни.
— Папа, позволь Алексу помочь тебе, — взмолилась Амелия.
— Хорошо, — сдался Альдо. — Но в больнице я не останусь.
— В этом не возникнет необходимости, если все пройдет хорошо.
Амелия с благодарностью смотрела на Алекса, когда тот помог ее отцу подняться и повел его к машине.
В больнице на них смотрели с нескрываемым любопытством. Однако все инструкции Алекса были беспрекословно выполнены.
— Вам может захотеться кашлять, когда жидкость будет выходить из организма, синьор Виалли. Постарайтесь сдерживаться как можно дольше.
Несколько следующих минут показались Амелии вечностью. Наконец Алекс извлек иглу и прижал к ранке проспиртованную вату:
— Как вы себя чувствуете? Дышится легче?
Альдо сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. Кашля не последовало.
— Намного лучше, доктор Хантер. Я снова могу свободно дышать. Это надолго?
— Точно сказать не могу. В любом случае я могу провести повторную процедуру, когда это станет необходимо. — Алекс снова послушал Альдо. — Вентиляция в легких стала гораздо лучше.
— Спасибо, доктор Хантер, — от всего сердца поблагодарил Альдо, когда Амелия помогла ему встать.
— Нет проблем, — улыбнулся тот. — А сейчас я отвезу вас домой. Вам необходимо прилечь.
Как только Альдо уложили в постель, Амелия вышла за Алексом, чтобы проводить его.
— Я все же советую твоему отцу подумать о госпитализации. Лучше ему уже не станет.
— Спасибо тебе за то, что ты сделал для него.
— Это не так много.
— Больше, чем ты думаешь. Я и не знала, что ты такой великодушный.
— А я ведь не понравился тебе сначала, да? — Алекс поднес ее руку к губам и поцеловал ладошку.
— Я совсем не знала тебя.