====== Путешествие ======
Глава 18
Через несколько дней Пат уехала с детьми в Валенсию. Едва ли не в первый раз в жизни, глаза Давда наполнились слезами, когда Заира и Олайла обнимали его на прощание маленькими ручонками.
– Папа – расстроенным голосом сказала Заира – а разве ты не едешь с нами? Горло словно сдавила невидимая рука, когда такте родные маленькие личики сморщились от обиды. – Папа не может – хрипло сказал он, прижимая такие родные существа к груди – но обещаю, что через несколько дней, когда вы вернетесь от бабушки с дедушкой, я буду полностью в вашем распоряжении. Мы пойдем туда, куда вы захотите, и будем заниматься вашими любимыми вещами. Я обещаю! Девочки просияли. Они еще раз обняли отца. Заира поцеловав отца проговорила: – Я люблю тебя, папочка! И буду очень скучать! Хотелось разревется. Просто стать и завыть, как белуга. – Я тоже люблю вас, родные – прерывающимся голосом произнес Вилья – больше всего на свете. – А скучать будешь? – старшая дочь с надеждой смотрела в глаза. – Сильно-сильно! – со всей искренностью произнес Давид и еще раз прижав к груд дочерей, поднялся. Заира и Олайла уселись в машину. Пат с сочувствующим видом помотрела на бледного мужа: – Все будет хорошо, Давид. Вот увидишь. Это пойдет всем нам на пользу. К тому же три недели пролетят очень быстро. – Уезжай, Пат! – Сквозь зубы сказал Давид – удачи. Когда машина скрылась за поворотом, Давид стал задыхаться. Ему казалось, что это конец. Что он сейчас попрощался с целым отрезком своей жизни. Патрисия в первый раз забирает от него дочерей уезжает в отпуск одна. Огромным усилием воли он взял себя в руки. Все будет в порядке. Через несколько недель они вернуться и все будет хорошо. Чтобы не изводить себя и отвлечься от дурных мыслей, Давид все же поехал на Ибицу. Один. Одолжил у друга яхту и поселился на ней, подальше от всех любопытных. Так проходили дни за днями. Давид просыпался, готовил себе черный кофе и завтракал тостами с джемом. Затем он, вооружившись сетями, просто выходил в море и проводил целые дни ловя рыбу или просто греясь на солнышке. На берег он выходил только в крайних случаях, чтобы запастись продовольствием или пополнить счет на сотовом. А все остальное время он проводил, размышляя о прошлом и будущем. О том, во что превратился его брак и почему сейчас, когда в его профессиональной карьере все хорошо, его личная жизнь просто катится под откос. Перебирались и откидывались сотни вариантов. Он даже пытался рассмотреть тот, в котором жене не понравилась Барселона и она жалеет о переезде. Но доподлинно Вилья знал, что Пат в восторге от Каталонии. Бог свидетель, если бы дело обстояло именно и его брак мог спасти только переезд, то Давид в ту же секунду пошел бы к Роселю и попросил бы продать его. Пусть для этого нужно было бы заплатить огромную неустойку – не важно. Главное – Заира и Олайла. Футболист уже давно перестал лгать себе по поводу чувств к жене. Их уже давно не было. Они разбились о холодность и неприступность Патрисии. Но ради детей Давид бы горы свернул. А девочкам необходима здоровая, полноценная семья. Но сейчас только оставалось сидеть и ждать обещанного разговора с женой, в котором они, наконец, расставят все точки над «І». Время тянулось ужасно медленно. Вилья практически ни с кем не общался, предпочитая общество красавицы-яхты с прекрасным названием «Призрак».
====== Та самая встреча ======
Глава 19
Периодически звонили друзья, товарищи по Барселоне или по Сборной Испании. Вилья немного беседовал с ними, заверял, что все нормально, что он прекрасно проводит время, отклонял бесконечное количество предложений присоединится к той ли иной компании и прощался.
Последним позвонил Рейна. Пепе был в курсе происходящего в семье Давида, так как являлся одним из самых близких друзей Вильи. Высказав стандартные фразы, кипер Ливерпуля снова попытался вразумить приятеля: – Дави! Ты гробишь себя! Просто усугубляешь собственную депрессию! Встряхнись! Пойди завались в какой то бар, выпей пару коктейлей и все покажется тебе не таким мрачным! – Пепе, слушай, мне не за чем лазить по Ибице и искать себе приключений. Я должен о многом подумать. Моя жизнь катится к чертовой матери и будь я проклят, если знаю в чем причина! – Друг, все наладится, вот увидишь! Пат вернется из своего путешествия и на многое взглянет по другому. Еще не все потеряно. Вилья слишком долго уже знал Рейну, чтобы не услышать в его голосе сомнения в таком исходе. Но благодарность старому другу за поддержку буквально затопила все существо Давида. Он понимал, что вел себя не совсем достойно в данной ситуации, но ничего не смог с собой поделать. Сбежал и спрятался от всех. Очень по мужски. Вилья горько усмехнулся. – Знаешь, Хосе, я уже давно ни на что не надеюсь. Мы с Пат чужие люди. Лишь одно меня волнует – девочки. Если мы с Патрисией не сможем прийти к какому либо решению, то в первую очередь пострадают они. А чтобы уберечь Олайлу и Заиру от боли я готов буквально на все, понимаешь? – Конечно, Дави, я понимаю тебя, как никто. Я сам отец. Но сейчас, в данный момент, в твоем распоряжении есть время для того, чтобы посвятить его себе самому. Ты должен выйти и развеяться. И сам же посмотришь на все с другой стороны. Перестань мучить себя. Все разрешиться. Но сейчас просто расслабься и попробуй получить удовольствие от пребывания на Ибице. Это один из самых живописных курортов в мире. Наслаждайся. Оставь ненадолго все проблемы и просто вздохни полной грудью. Голос Рейны был полон участия: – Давид, ты выиграл Лигу Чемпионов и Ла Лигу в свой первый сезон в новой команде. Травмы обходят тебя стороной. Летом ты стал Чемпионом мира, и ее лучшим снайпером за всю историю. Если кто-то и заслуживает отдыха – то это ты. И вдруг Давид понял: Пепе совершенно прав. Он просто обязан мысленно дистанцироваться от всего и постараться просто отдохнуть. И мысленно и физически. В тот же вечер он впервые не вышел в море, а переодевшись в полотняный белый костюм, отправился в один из прибрежных баров. Заказав неразбавленный виски, он так и просидел до глубокой ночи, наслаждаясь громкой музыкой и яркой курортной атмосферой. Грохотание рока отвлекало Вилью от мрачных мыслей и заставляло чувствовать себя частью этой беззаботной атмосферы. Рядом с людьми, которые просто наслаждались жизнью, мужчина хоть на минуту мог почувствовать себя своим среди них. Лишь несколько человек узнало его. Они робко обратились к нему за автографом и с восторженной улыбкой смотрели на известного футболиста. Давид расписался на листочке, а сам подумал, что именно ему сейчас пристало просить автографы у всех этих людей, в тайне надеясь, что сможет перенять у них хоть толику той беззаботности и эйфории, которая чувствовалась в каждом движении, в каждом жесте и улыбке у тех, кто сейчас двигался на танцполе. Вернувшись поздней ночью на яхту, Вилья сразу же уснул, не раздеваясь, завалившись на кровать. Ему снились яркие огни ночной дискотеки и кроваво-красный рассвет, который словно затягивал в свои сети, словно пытался заставить смириться с тем, что солнце рано или поздно садится, чтобы наутро снова встать. Он проснулся во второй половине дня с жуткой головной болью и отчаянным желанием вообще не вставать с постели. Но, вспомнив слова Пепе, он нехотя принял душ, оделся и отправился на берег. Есть не хотелось, только пить и он, завидев вдали меленькое кафе с загадочным названием «Amavista», решил купить там колу со льдом и вернуться в тень яхты. Было время сиесты и в баре фактически не было посетителей. Дрожащий зной буквально позагонял всех людей в прохладные дома с кондиционерами. Лишь редкие, самые отважные и стойкие, туристы купались в море. И именно они сейчас сидели в крытых беседках и лениво попивали быстро греющиеся напитки. Барная стойка была пуста, и лишь одинокая девушка бармен в красной бандане и ярко-бирюзовом верхе купальника изнывала от жары. . Еще издали Давида привлекло поведение девушки. Она стояла к нему в профиль и он не мог рассмотреть ее лица. Лишь длинные, каштановые волосы были забраны в конских хвост под банданой а тонкие руки сжимали сложенное вдвое полотенце, которым она обмахивала разгоряченное лицо. Девушка с тоской смотрела на море и Давид, словно услышал ее мысли. Всем своим видом она высказывала желание окунуться в прохладную воду. Вилья заворожено следил за ней, невольно гадая, поддастся ли она желанию. Но девушка решительно отвернулась от манящего морского великолепия и потянулась за бутылочкой с водой. Футболист практически подошел к стойке, но от следующего действия молодой барменши он буквально врос в землю. Она, отвинтив крышечку и блаженно закрыв глаза, стала лить себе на лицо воду. Прозрачные, прохладные капельки, прокатываясь по стройной шее, полной груди и впалому животу, исчезали за поясом коротеньких шортиков цвета морской волны. Бронзовое от загара и великолепное тело девушки буквально блестело. Всем своим видом она выражала блаженство. Закрытые глаза, приоткрытые полные губы, которыми она пыталась поймать ускользающую влагу. Поднятые вверх руки открывали Давиду обзор ее полной, высокой груди. Девушка была прекрасна. Словно русалка, вышедшая из морских глубин, она казалось, была воплощением сексуальности, тайны и чувственности. И тело Давида ответило на невольный призыв этого великолепного существа. Жар волной прокатился по телу и сосредоточился внизу живота. Сказать, что это удивило Вилью – ничего не сказать. Он, который был верен Патрисии на протяжении всего их брака, не разу не позволял себе испытать ничего подобного по отношению к другой девушке. И вот сейчас, абсолютно незнакомая барменша из прибрежного кафе, с полуоборота зажгла все его существо нестерпимым желанием. Он даже толком не рассмотрел ее лица. Все, что ему удалось увидеть, это стройное, загорелое тело. И этого оказалось достаточно. Уму не постижимо. Наверное, все же, Пепе был прав. Ему нужно срочно отвлечься и повеселиться. Иначе взбунтуется его собственное тело. Но если учесть тот факт, что близости с Пат у них не было уже месяца три – то и не удивительно, что гормоны взбунтовались. И Давид мысленно разозлившись на всех и вся, а особенно на себя самого, решил, что уж сегодняшний день он уж точно проведет так, чтобы ни одному из его друзей за него стыдно не было. Давид так и слышал у себя в голове насмешливый голос Серхио Рамоса, его товарища по сборной: – «Женщины, Дави, это лекарство от всех болезней. И чем больше у тебя красавиц, тем выше твой иммунитет к разного рода вирусам.». Все окольцованные парни тут же стали опровергать его слова, говоря, что достаточно одной дамы, но любимой. На что Серх только хмыкал: «Знаете, это все-равно, что сказать, что отныне ты будешь есть каждый раз в одном и том же ресторане, за одним и тем же столом, ту же еду и в неизменной компании. Скучно. Нудно и не развивающее. В жизни должно быть разнообразие.» И вот теперь, глядя на прекрасную барменшу, Давид впервые понял Рамоса. Вилья осторожно, чтобы не спугнуть прекрасную девушку, приблизился к бару. Она все так же стояла с поднятыми руками а прозрачная вода превращала ее тело в атлас в лучах солнца. Глаза были закрыты. Давид поймал себя на мысли, что ему интересно, какого же они цвета. Мужчина негромко кашлянул, привлекая к себе внимание незнакомки. Она тут же резко дернулась и опустила руки. Натолкнувшись взглядом на изучающее лицо мужчины она замерла. А Давид отметил каждую черточку ее лица. Маленький, курносый носик, огромные глаза (Давид еще точно не определился какого они цвета) прекрасная кожа и пухлые губки. Красавица, подумал мужчина, не той, яркой, броской красотой, которой славились дамы, украшающие модные журналы. Эта девушка была красива спокойной, одухотворенной красотой. Каждая черточка ее лица дышала достоинством и острым умом. Она смотрела на Давида, и в этом взгляде мелькнуло что-то похожее на восхищенный интерес. – Забавно – подумал Вилья – интересно, она узнала меня? – Что я могу предложить Вам? – спросила бармен нежным, певучим голосом. – Даже голос у нее сексуальный – отметил футболист – хрипловатый, с томными нотками. Голос настоящей сирены. Тебя несет, Вилья! – мысленно остановил он себя. Но мозг, казалось, жил своей жизнью. Давид услышал вопрос и понял, что его произнес его собственный голос: – А что бы вы хотели предложить мне? Она нахмурилась. Подтекст этих слов был ясен как день. Вилья мысленно скривился. Отлично сказал! Казанова! Но девушка оказалась не из робких: – Для начала, я бы хотела предложить Вам перестать так нахально пялится на меня, сеньор. Затем я бы посоветовала Вам поучится манерам, и только потом предложила бы вам выпить. Вилья мысленно поаплодировал ей. Красиво и изящно ответила. Другой бы повернулся и ушел. Но только не он. К тому же в глубине души по натуре игрока Давида, проснулся азарт. Эта загадочная и острая на язык барменша похоже не только не узнала его, но еще и отбривает. – О, воинствующий бармен – с наигранным удивлением воскликнул Вилья – вымирающий вид. Впервые с приезда на Ибицу что то заинтересовало Давида. Эта девушка вновь разбудила в мужчине эмоции давно забытые и похороненные вместе с чувствами к жене. Ощущение было приятным. К тому же девушка была остроумной. Следующие ее слова заставили Давида мысленно улыбнуться и с новыми силами попытаться пробиться к ней. – Расслабься, мачо. Я не заинтересована демонстрировать тебе свои возможности ни в какой сфере, кроме как подача напитка. По этому продублирую вопрос: – Что будем пить? Она определенно нравилась ему. Не каждая посмела бы говорить так с Давдом Вильей. Но, похоже, ей вообще было невдомек кто перед ней. И это было так необычно. – Колу со льдом, пожалуйста – он даже величественно кивнул. Пока девушка делала ему напиток, он бесцеремонно пялился на нее. Красива, умна, остроумна. И абсолютно незнакома с его персоной. Это было то что нужно. По словам Пепе ему надо отвлечься. Так почему бы не с этой девушкой. Ее общество было приятно Давиду. К тому же она