— Я всегда знала, что в этом доме обычно обитают немного странные люди, но не до такой же степени! — улыбнулась девушка в ответ. — Кто же в нашей стране не знает такого писателя?
Ее немного презрительное отношение ко мне и манера говорить вдруг стали для меня настолько притягательными, что захотелось не только смотреть на нее вечно, но и поцеловать прямо здесь и сейчас!
«Чорт, что происходит со мной?» — я первый раз в жизни не мог справиться со своими эмоциями. Неужели встреча с призраком так повлияла на мою психику? Не скажу, что захотелось овладеть ею немедленно, но почувствовать вкус ее губ — точно! И это было настолько сильнее меня, что шансов вывернуться из моих объятий у нее не было.
А она и не сопротивлялась! Казалось, что ждала этого с не меньшим желанием, чем я.
Только после поцелуя глаза почему-то сверкнули слезой, и она, не сказав ни слова, стремительно ушла прочь.
Я остался стоять на террасе, пытаясь понять, что со мной произошло. Почему я так поступил? Наваждение? Зависть к обладателю писательского дома с великим дедом? Желание заполучить хоть что-то, что принадлежало ему? Месть человеку, у которого есть все, чего нет у меня, но он не хочет этим воспользоваться? Я еще никогда не испытывал такую палитру чувств к едва знакомому человеку!
— Сергей, — окликнул меня Роман, подходящий к дому с другой стороны. Видимо, на участке была вторая калитка. — Что-то случилось? Я видел убегающую Софью.
— Нет, с чего ты взял? Кажется, чайник забыла выключить.
Роман посмотрел на меня с подозрением.
— Вы точно ее не обидели? — перейдя почему-то снова на «вы», уточнил хозяин дома.
— Точно, Ром! Расскажи, как дела у соседа?
— Да он скоро сам придет, ты его и расспросишь! Он как услышал, что у меня дома гостит геолог, так его было не отговорить. Эти писатели, как дети, им везде надо засунуть свой любопытный нос в поисках идей для своих глупых книжек. А мне пора к деду. Распорядок у нас, иначе спать не даст всю ночь! Будет ходить, бродить, скрипеть, склянки бить, воду лить, дырки в крыше сверлить, мышей призывать, кота выгонять.
— Стоп, стоп, стоп! Давай по порядку. Ты ходил к соседу, помогать чинить водопровод, а сосед — писатель. Так? — спросил я, не столько интересуясь происходящим, сколько желая скрыть свое смущение после поцелуя девушки, которую видел всего несколько минут.
— Так, — подтвердил Роман.
— У вас здесь все писатели, что ли, до сих пор?
— Нет, не все. Но этот — писатель и, как он утверждает, в третьем поколении.
— А ты типа не знаешь, в третьем или нет? — уточнил я, пытаясь поддержать разговор, скрывая свое волнение.
— Я не читаю ничего, кроме классики, поэтому — да! — не могу тебе сказать определенно.
— И он хочет услышать тучу историй про мои экспедиции. Так?
— Точно!
Роман казался естественным. Хотелось верить, что он не видел того, что произошло между мной и Софьей.
— Ясно. И я у тебя гощу? — решил я заодно прояснить свой статус пребывания в этом доме.
— Да. Разве нет? — искренне удивился хозяин дома. — Не знаю почему, но мне показалось, что тебе надо остаться, раз ты видел деда.
— Логично, — согласился я.
— А ты хочешь уйти?
Странно, что он захотел уточнить это. Неужели все-таки видел поцелуй?
— Да не особо… — пожал я плечами.
— Вот и оставайся. Я понял, ты не совсем местный, да?
Я кивнул в ответ.
— Вместе веселее. Я прекрасно готовлю, сегодня попробуешь. У тебя хватит денег на двоих на первое время? Ты же снимаешь, наверное, квартиру, да?
— Угу, — радуясь, какое счастье само текло ко мне в руки, и предвкушая необычную тему для книги, подтвердил я.
— Вместо квартплаты кому-то ты же можешь покупать нам на двоих продукты?
— Конечно! — без сомнений ответил я.
— Вот и чудненько! Глядишь, архив деда разберем, издадим и денег заработаем. Ему эта идея не очень нравится, но куда он денется? Тщеславие писателя еще никто не отменял!
Здравомыслие нового знакомого меня несказанно радовало. Я был согласен на все, чтобы остаться здесь и теперь не только из-за книги и призрака, но и из-за девушки.
Кажется, я влюбился. Осознание пришло так же естественно, как и очередной рассвет. Я не помнил, чтобы я когда-нибудь писал о любви с первого взгляда, слишком это была не моя тема повествования, но, если бы я описывал эту сцену в книге, думаю, написал бы именно так: она ворвалась в его жизнь, и теперь все события, создаваемые им вокруг себя, подчинялись единственной цели — быть рядом с ней.