Пришел домой, сегодня. У двери — цветы, записка. Была. Впервые после свадьбы. «Так жалею, не застала». Послал ей «пней»[107] — увижу завтра. Цветы красивые, гляйоли, алые, и георгины-звезды… стрелки, остро-красные, — не серые, как все эскизы. Мне стало грустно. Мне стало ее жалко. Может быть, на жизнь пожаловаться приходила… я ее люблю, как дочку. Ах, «Мисюсь» — «Мисюсь»… Я ее спросил бы, счастлива ли… она не затаилась бы, сказала… и я сказал бы ей, как умудренный жизнью: «Милая „Мисюсь“, не стоит плакать… ты юная совсем… пиши эскизы… повеселей… в Бога верь… и — во-ли больше… меньше боли… не жди на полустанках, полагайся лишь на себя, _т_в_о_р_и_ сама жизнь, милая „Мисюсь“… все впереди твое… с папы не бери примера, с мамы — тоже». Выпили бы с ней Мюска, она поцеловала бы меня, как прежде… спросила бы, как прежде, — «Вам не легче?» Я сказал бы — «нет, не легче… тяжелей, Ирина». Остановила бы на мне глаза, живые вишни, и… ни слова, вздох легкий, только.
Видите, этюд к роману. Их много, этюдов этих. Жизнь их пишет.
Да, «Пути». Их не будет… хоть и должны бы быть. Вот, довод, — второй момент, сегодня.
У меня был большой юрист208, прекрасный адвокат, мой новый друг. У него убили сына209, призванного французами. Горе у него. Очень любит женщин, хотя в годах, на год меня старше, 65. Стройный, живой. Топит горе в бабах, — простите. Жаловался на тоску. Бабы? Исчерпываются в полчаса. Все. Бабы… из приличных. Я сказал: «пять котлет»? Он понял: на каждую котлету — шести мин. довольно! И вот, тут-то он, — «Снова Ваши „Пути“ читаю». «Снимает боль, скуку, уводит баб». Было приятно мне. Он — тонкий, очень. — «Все устарело, не могу читать… все вяло, ложь. И Толстой, и… все. Эта Дари… это _н_о_в_о_е… „духовный роман“»…
Это «мое» слово, он _н_е_ знал. Читая снова, он находит _н_о_в_о_е. Все больше. Я был доволен. Это мне — награда, от читателя. _H_e_ от… читательницы!.. Это о-чень важно. От «знатока»… «котлет». Вкусил — «нет, эта — не „котлета“». Вспыхнуло во мне… и — погасло. Не примите за похвальбу, я не нуждаюсь в ней. Просто, за «этюд» примите. Жизнь их пишет… только «Путей»-то не сможет написать: они _н_а_д_ жизнью. И вот, они — убиты. Нет, не Вами, — мною, моей ошибкой. Еще «этюд» — к роману.
Ив. Шмелев