Целую тебя Ванёк. Боженька тебя поправит! Не сомневайся! Будь тих, покоен. Ольгуля с тобой душой! Обнимаю тебя сердцем. Оля
[На полях: ] Я расписала тебе жизнь Яйи, но, увы, — ее портрет опять не вышел! В чем же дело? Скажи!
А Ульяна — тоже своего рода _г_е_р_о_и_н_я. Чудесная тоже. Но я ее не знаю. Много у наших перебывало разных людей… Макульку я видала уже… здоровой, очень красивой бабой, с 3-мя детьми и в ожидании 4-го. Я была уже девушкой, лет 16-ти. Мы неловко смотрели друг на друга, — она не смела сказать «Олинька», а я — «Макулька». Она ждала приема больных у моего дяди. Его всегда осаждали из всего округа, стоило ему приехать, хоть на день. Болел ее сынишка чем-то. Я любовалась на эту красавицу, ничем не похожую на брата Ваську. Она богато вышла замуж и была счастлива. Александрушка вывела-таки ее в люди!
Напиши, _к_а_к_ ко мне «Юля»?
[Поверх текста: ] Обратно!112в
И. С. Шмелев — О. А. Бредиус-Субботиной
28. VIII.42 9 ч. утра
Бесценная Ольгунка, еще раз — об Александрушке113 — дивно! Ты не сознавала, что писала «рассказ», не «озиралась» и была _с_в_о_б_о_д_н_а! Дивный образ! И ка-кой народный язык! Какая святость русской души! Вот, милочка, и после этого ты еще дерзнешь говорить о никчемности и бесцельности?! «Никому, ничему не нужна?!» Вдумайся: сколько людей вот _т_а_к_а_я_ «Яйюшка» за свою огромную жизнь — не зная! — направила! Она и не сознавала, как не сознаешь ты, что изобразила! Твой «Грех» — прекрасен. Изволь его переписывать, править, «насыщать» значительными «м_е_л_о_ч_а_м_и»! Дай несколько черточек внешнего лика няни, и проч. Сама увидишь, чем дополнить: о пьянице Василии, об Александрушке, о весне (не бойся _в_е_с_н_ы_ нашей, которая в тебе, такой ни у кого нельзя заимствовать, — все будет _ч_е_р_е_з_ тебя). Какое счастье, что ты видела Александрушку! — это же — Она, Россия. Какое счастье что мы оба — из _о_д_н_о_г_о, и что мы нашли друг друга! Ты мне понятна, как я тебе. О, милая! Эта Александрушка святей Лукерьи из «Живых мощей». Оля, а у тебя сколько же о бабушке! Изволь все писать. И подойдешь и к «Лику». Как я тебя целую! О, двояшка моя! Вся — родная, вся. Счастлив тобой. Ваня
[На полях: ] Я _п_р_и_е_д_у, все сделаю.
Я здоров, только сплю плохо.
И. С. Шмелев — О. А. Бредиус-Субботиной
28. VIII.42 9–30 утра Успение Прев. Богородицы
Вместо депеши, про-няло меня!!
Утренняя моя (в_и_ж_у, в солнце!), прекрасная!
Олюлька-свет, ты захотела меня развлечь «в болезни» — и раскрыла еще раз свои «подвалы». И я так развлекся, что вчера не долепил марок на открытку тебе. Только бы дослали!
Чудеска! Я взволнован, до чего ты ярко дала (и не думая о сем!) — твою «Яйюшку»! Я страшно рад, как ты слышишь ушками (чуть кусаю их, как ты целовала ушки Александрушки!). Одна бирюзинка из… голубого мыла (зна-ю!) _ч_е-г_о_ же стоит! Не выдумать. Ты дала _с_в_е_т_ в лике «Яйюшки». Вот это и о «мыльном камешке» — добавь-вставь в «Первый грех» («Говенье»). И о Василии — два — три словца о «никчемности» его (Я таких знаю — мягкие они, безвольные, лени-вые!) — най-дешь, будто мимоходом. О… весне!!! Не бойся моего, умоляю: весна — всеобщая! Радость свою дай, слепящее солнце… дорога горит вся, — «заливной орех» (браво!) бо-о… бо-о-лыно-ой… — Добавь «бугристая» дорога где — там кажется, б-олыной — бо-ольш… Ведь это — детское сравнение, через _т_в_о_ю_ _д_у_ш_о_н_к_у —! — ты заливные орехи любишь! В этом-то — все!! Что это — пирог «с соленьем»? Ягодным или — грибным (грузди)!? Скажи ясней. Скажи об «Яйюшке», [продолговатом] лике… — что может ребенок увидеть и полюбить. — Очевидно, не рост… не статность, а глаза — свет — ласку, продолговатость, — губы… (очень кратко) и, конец о сережках (мыльце). Скажи, что ты в ней _з_н_а_л_а_ от бабушки (такая Богу угодна!) ну — как ребенок, и все будет ясно читателю. Найдешь! Очень хорошо — впросонках отец — и… нащупываешь знакомые жилки!!! (тут — вся любовь твоя, этим дана! (При-ем дивный!!)