Лепешечки Vichy сосу — не лечусь, а — приятно, чистый сахар и вкус или мятный, или — лимонный. Они еще и улучшают пищеварение. Я почти здоров, почти — говорю потому, что порой чувствую в желудке тяжесть, порой — легкие отрыжки, но они уже — без тяжелого отвратительного запаха-вкуса. Язвы _н_е_т. Докторша чудесна. Привезла мне бисквитный пирог — легкости небывалой. Творожок обеспечен… был у меня русский фермер-миллионер, читатель, привез… чудо! Ем с вареньем густым, как творожные сливки, — лечусь!! Зовет к себе — как потеплее будет — «выкупаю Вас в сливках, в сметане». Оль, «Именины»… — ах, как удались! — _з_н_а_ю. Послезавтра появятся. Все ждут, только и слышу, — как чудесно! Но что же скажут про последнюю часть?! Оля, целуй Ваньку! Стоит!! ей-ей стою твоего поцелуя, это же мой лавровый венок! — ты, моя красавица, моя жен-на, м_о — ж — н_к_а[59]. Оля, я так жду тебя! Напиши о здоровье! было обычное, нет??… Правда?.. Все. —
Сейчас посажу 4 гиацинта, твои. Они дали ростки — сильные. Не знаю, как надо с ними. Напиши. Глубоко садить или чтобы 1/3 луковицы наружу? Кажется — так. Твои белые мотыльки — поцелуи мои, твои. Мой вес, должно быть за 50 кило. А было 43! — 4 мес. тому. Я — жру! Иначе нельзя выразить. И такой аппетит! Все есть. Ем мясо, черный хлеб. Желудок работает как часовой механизм (вот уже 2-ю неделю). Приняла ли перед Рождеством antigrippal? Непременно! Я сегодня делал 2-ой прием. У Вас февраль — губителен. И — все. Почки… вся работа на них, кожа не испаряет в голландской тине — сырости! Нельзя тебе так жить. Пойми! Тебе бы — со мной — в горы, месяца на 2–3. Ах, если бы в Швейцарию! Хлопочу о визе. На — ура! М. б. ты..? О, если бы. Мы исходили бы, с палками, — всю! И — учились бы друг у друга искусству и проч. Оль, су-нитрат висмута меня отравил. Сохрани мне Bisma-Rex, этот можно. Целую, прижимаю, сжима-ю!..
Твой Тонька — Ваня
[На полях: ] Пиши безоглядно, будто себе самой. Стареешь? ох ты — дурочка! Я бы омолодил тебя — одним словом!
Оля, пиши мне нежно. Я хочу… твоего сердечка и… _в_с_е_г_о_ твоего, и души… и… глаз! — умница!!
Закажу найти «Иллюстрированную историю французской литературы» (Abri) — для тебя. Да в ней, должно быть больше 2 кило!
У меня топят. Т +18–19. Солнце. На воле + 10–12. Не ючусь в ателье, а гуляю. Прыгаю! Пою. Говорят — глаза _я_р_к_и_е. Оля, мне сделали чудесное фото с фотографии 26 года. Очевидно — самая удачная. Но как дать тебе. Она была приложена к французскому изданию моего «Человека из ресторана»190а.
О. А. Бредиус-Субботина — И. С. Шмелеву
26. II.43
Милый Ванечка! Спешу сказать тебе, что чудесно, удивительно ты создал «Именины»191 (наконец-то я их получила!). Так трудно было удержать себя от чтения конца и начала… но выдержала все-таки. Как тонко, как дивно тонко даешь ты почувствовать всю атмосферу, дух, насыщенное богатство… всего! Как ясно вижу преосвященного, откинувшегося в глубь коляски, утомленно заведшего глаза… Читатель не может не плакать от этого «писка» Василия Васильевича…192 И как неподражаем твой конец: видишь и образ с догорающей лампадой, и отца твоего, уставшего от всего дня, полного живыми впечатлениями от славословия ему его народом, грустного чуть-чуть тихой грустью, кто знает, м. б. ему и больно где-то в сердце от слов «живоглотов»193 и непонятно и горько…
Все чудесно, и не могу я всего коснуться. Не может профан хвалить мастера… Но и молчать не могу, не _р_а_з_б_о_р_ твоему делаю, а только чуточку завесу души приподнимаю.
Ванюшечка, я тебе хотела бы тоже один «сюрприз» послать, маленький этюдик, но думаю, что не выйдет. Ванечка, я опять ведь в горе: опять, кажется, была кровь! —