- А это кинематографично! - сказала Света. - Есть, Настя, разные виды искусства, и каждое живет по своим законам! Сцена с окном - не для живописи, а для кино. Или для театра. У всех видов искусств - свои законы... - Она бы еще и еще говорила, не замечая, что Настя скучает, но тут суп с кухни подал голос своим вскипанием.
Я думала, размышляла Света, что русло жизни должно с годами расширяться, как река, и что Настя вольется естественно, как ручей в речку... Вместо этого она, как плотина, перегородила русло жизни! Врет, ворует, я ночи не сплю...
Отец лжи
И верно: грустна наша Россия-матушка! Когда кто-то у Ивановых рассказал, что врач, ставя диагноз "мания преследования", пишет вместо "агенты КГБ" - "агенты ФБР", Миша заявил:
- Тот, кого в Евангелии назвали отцом лжи, все-таки покажется менее ловким, чем КГБ. В нашей стране отец лжи и есть КГБ...
Муж Лю, бравый подполковник Архипов, разъяснил, что пишут "ФБР" вместо "КГБ" потому, что боятся международных проверок, ведь слишком яркая статистика боязни КГБ будет, если все точно записывать! Дороти переключила всех на другую, хотя и тоже грустную, тему:
- В смятении чувств я надела левую линзу на правый глаз сегодня, и сразу так плохо мне стало, так дурно...
- Ахматова бы нынче писала не "на левую руку надела перчатку с правой руки", а "на левый глаз я надела линзу с правого глаза", - сразу подхватила разговор Лю.
Пришел йог Андрей, уже нетвердой походкой.
- Ежик-девочка, хочешь играть в двенадцать записок? - предложила синяя Настасья, дочь Дороти, тоже Настя, только в синем платье.
Света сжала в руке бокал - вдруг на "ежик-девочку" Настя обидится, ведь у нее только-только вырос на голове этот ежик, которым она так гордится.
Но Настя не обиделась, она захотела играть и даже написала такие записки: "Следующая находится там, где не ступала нога человека", "Клад находится между небом и землей". Словно ей не семь лет, а все семнадцать! Но у детей так и бывает. Это у взрослого все определено, он привязан к возрасту, а ребенок - то взрослый, то дитя, и переходы от идиотизма к разумности возможны каждую минуту.
- Тепло, холодно! Холодно, Соня, а еще сундвиник! - руководила Настя поисками клада.
- Не сундвиник, а сангвиник, - поправил ее Антон. - Ты думала что: от сунуть и двинуть это? Хм-хм...
Света думала, что Настя сейчас огреет за его хмыканье, но она вдруг запричитала, как в сказке:
- Антонушка, братушка, интровертушка, выгляни на бережок самого себя, ищи получше снаружи, а не внутри себя!
Вот пример Настиной ускользаемости от любого окончательного мнения о ней. Она еще так много раз уйдет, изменяясь по собственному разумению, рванет вперед... "Еще ее картины так обгонят время, что будут мне непонятны".
- Цвета, а кто такой... этот... отец лжи? Черт? А-а...
Света вернулась своим вниманием к застолью: там все еще правит бал новость про КГБ - ФБР. Но пора, пора жарить пирожки с мясом!..
Опираясь на свой душевный опыт, Света делает верный прогноз на будущее: да, Настя станет знаменитой как художница... Но дело в том, что есть будущее - и есть послебудущее время в жизни Насти. Ее судьба не описывается в системе времен русского языка, слов не хватает просто, приходится новые рождать на ходу...
Если Настя говорит "диктатор", значит, имеется в виду диктор радио. Вместо "этюдник" ей слышится "ютюдник", так она и пишет в дневнике: "Мне купили ютюдник". Лото и моро - это лето и море. А что такое "каки"? Света не сразу поняла, что это союз "как и" (бабочки, каки цветы...).
Серебряные ручки
Что это слышится в квартире Ивановых - прерывистое, нервное, переходит от крика к причитанию, от напева к скороговорке, потом слышны просто отдельные слова: моя, где, серебряная?
Это Настя потеряла ручку. Света купила три немецких ручки: они были гранено-серебряные, как марсианские стрелы. И было сказано в магазине, что каждый шарик может провести линию длиной в три тысячи метров! Настя сразу на своей ручке сделала ножом зарубку-нарезку, чтоб никто ее шариком не исписал линию в несколько сантиметров, чтоб она сама все три километра провела этой драгоценной немецкой красавицей. Но ручка ее потерялась. А Света видела, что кошка Безымянка несла в зубах что-то блестящее, проскользнула в кухонную дверь. Она гнездо вьет для будущих котят. Иди, Настя, поищи ручку на кухне. Пошла Настя на кухню раз, пошла другой, потом пошла в третий раз и закричала: "Ура! Нашла! Моя, с зарубкой!"
Тут заплакал Антон: он тоже потерял ручку. Настя ему ободряюще говорила: мол, ищи, брат, получше, всегда можно найти, если искать как люди, снаружи, а не внутри себя... Наверное, тоже кошка утащила.
- А кто-то в это время уже провел ручкой первые сто метров! - как бы в пространство сказал Миша.
Антон понял, что все над ним смеются, а ведь он ничего плохого не говорил, просто хотел опыт провести: сколько метров напишет шарик, если обвести все линейки в тетради...
Антон решил выть внутри себя: найти самый глухой угол внутри себя, забиться в него и там выть, чтоб папа не смеялся над ним.
Умнее всех
"Как всегда, я умнее всех", - думала Настя.
Как всегда, Настя оказалась умнее всех: она нашла способ сделать ручку Антона - своей (провела ножом нарезку-зарубку и на ней, и все!). Но Света уронила пробку на кухне, полезла ее искать под шкаф, а там серебряно блестела ручка. И она была с зарубкой. В самом деле кошка Безымянка построила себе великолепное гнездо из немецкой ручки, жеваной бумаги, двух тряпочек и трех перьев голубя. Безымянка оказалась превосходным архитектором: Нимейер или Корбюзье позавидовали б ее идее совмещения несовместимого, а уж Гауди бы прямо закричал: моя идея, плагиат, караул, грабят!
- Миша! Миша! Иди сюда! Скорее! - закричала Света.
- Скорее?! - оскорбленно переспросил он, словно этим словом его призывали на что-то страшное, словно его пригласили украсть что-нибудь.
- Цвета! - прибежала на кухню Настя. - А вы, когда были маленькие, об камень огонь зажигали, да?
А был солнечный осенний денек с зайчиками: зайчики от лужи бегали по стене кухни Ивановых. Или это Настина ручка в руках Цветы пускает их? И в такой день мир напал назло и коварно на Настю. Мир иногда бывает специально плохой, специально против. Иногда, конечно, он специально "за". Вот когда она придумала ручку Антона "зарубить" ножом и выдать за свою! Казалось, само время-пространство покровительствует ей: на кухне есть нож, нет Ивановых в эту минуту... а чем все кончилось?! Ивановы не дают ей быть хорошей - взяли, чтобы мучить ее. Ведь когда у нее была ручка, она была лучше. "Чтоб сделать меня лучше, мне нужно что-нибудь давать в руки".
- Как же так? - вопрошала Света у Насти. - Почему теперь две ручки с зарубками, а?! Ты украла у Антона ручку... сделала зарубку...
- А Антону выгодно мое воровство, да! Он будет впредь... внимательнее, бди...тельнее. Он развивается...