В итоге мы нашли ему какие-то старые штаны не по размеру. И выцветшую футболку красного цвета. А у нас в команде был один парень, он классно рисовал. Тогда в моде был мультфильм «Ну, погоди!». Он только вышел на экраны. И этот художник нарисовал на ней волка и зайца. Классно, кстати, нарисовал. Вот Глаша всю поездку в этих штанах и в этой футболке и провел. И в поездах, и в столовых, и по городу ходил. Сегодня такая майка была бы модной. А в то время она смотрелась диковато.
Сейчас, вспоминая свои юные годы, я ловлю себя на мысли: это было счастливое время. Я бы не поменял его ни на какие миллионы, современные смартфоны и ноутбуки.
Не так давно был в Красноярске – ездили туда вместе с Валерой Газзаевым в момент его предвыборной кампании. Вышел в город – и не узнал его. Из родного остался только Енисей. Красноярск поменялся сильно – и в худшую сторону. Все застроили. Там, где когда-то тренировался, стоят многоэтажные дома, Думаю, что в этом муравейнике я бы вряд ли смог вырасти в футболиста.
Глава 3
Травмы
Достиг ли я максимума как игрок? Не знаю. Я про своих ребят тоже часто задумывался – кто из них мог реализовать себя лучше? Максимума, наверное, никто не достиг, потому что его просто нет. Человеческие возможности не ограничены. Но я считаю, что мне в жизни повезло. При моем не самом богатырском здоровье я и в «Спартаке» поиграл, и в сборной – причем и там и там был капитаном. Это, конечно, и везение, и чутье Бескова, который поверил в меня.
У Саши Мостового была та же проблема, что и у меня. Она называется «печеночный синдром». Всю печень пронизывают мелкие капилляры. У нас с Мостовым они настолько маленькие, что при нагрузке они разрываются и дают ужасные боли. Из-за этого я и в армии не побывал – освободили.
Бесков знал о моей проблеме. Однажды в каком-то матче мне порвали голеностоп. В перерыве сел в раздевалке, кровища хлещет. Я сижу, кровь из бутсы выливаю. Подходит Бесков. «Что у тебя там? Кожу порвали? Подумаешь, ерунда какая! Забинтуй – и на поле!»
На следующий день после игры у нас легкая пробежка. Я во время нее хватаюсь за печень – опять заколола. Бесков замечает и тормозит меня: «Олег, гулять, гулять». Он знал, что это такое, и следил за мной.
Серьезных травм в моей карьере хватало. Самую тяжелую я получил в Краснодаре в 1981 году. Приземлился в яму и разорвал голеностоп. Операцию мне делала знаменитая Зоя Сергеевна Миронова, врач-ортопед, основатель спортивной травматологии в СССР. У нее к этому времени уже было очень громкое имя.
С операцией получилась по-своему веселая история. Лежу на кушетке. Зоя Сергеевна пролетает мимо меня как вихрь: «Так, брить ногу и на стол!» И бежит дальше. Мной занялась женщина-хирург. Она была практиканткой, в то время как Зоя Сергеевна на тот момент больше консультировала. Эта женщина посмотрела на мою ногу, сделала местную анестезию, сделала разрез.
Тут влетает Зоя Сергеевна. Кричит: «Ты где режешь? У него вся мышца порвана! Надо выше резать!»
Но там-то анестезии нет. Я аж взвился: «Вы что?! По живому резать?» Мне сразу – маску, наркоз. Очнулся уже в палате.
После операции Зоя Сергеевна сказала: «Полежишь пару недель – и поправишься». А у нас через месяц – финал Кубка СССР с ростовским СКА в «Лужниках». Важнейший матч. Этим составом мы в финале Кубка никогда не играли.
Лежу в палате. Проходит две недели. Время выписываться. И тут заходит Зоя Сергеевна и говорит: «Так, Олег, еще две недельки надо полежать».
Ага, две недельки. У нас такой матч на носу, а я тут лежу, расслабляюсь. Вызвал такси и рванул домой. Жил я тогда на Преображенке. Приехал, разделся. Зашел в ванную и с помощью жены разрезал себе гипс. Смотрю: а шов действительно еще не зажил. Но обратного пути нет. Решил: будь что будет.
Начал индивидуальные пробежки – нога кровоточит. До игры остается 3 дня. Приезжаю в Тарасовку. Константин Иванович смотрит на мою ногу. Говорит: «Да уж, помощник из тебя негодящий». С надеждой сыграть в финале пришлось расстаться.
В моей карьере был еще один случай, когда я пропустил важные матчи по состоянию здоровья. Но он с травмами ничего общего не имеет. Дело было перед Спартакиадой народов СССР в 1979 году. Я был капитаном сборной Москвы и должен был играть в решающих встречах. Но оказался вне состава по нелепой случайности. Ко мне в гости приехал Вагиз Хидиятуллин со своей невестой Ладой. Говорит: «Мы решили пожениться». Ну, дело хорошее. Разлили шампанского. А оно ледяное. У меня как схватило гланды! И потом еще осложнение на печень.