— Все в порядке, княжич? — спросила меня Кристина, входя в мой кабинет по моему вызову.
— Да, разумеется, — кивнул я, не отрывая взгляда от дисплея. — Готова к еще одному ненормированному дню на благо нашего княжества?
— Всегда готова, — с улыбкой ответила она. — Но сперва я бы хотела с тобой серьезно поговорить, княжич.
— Я слушаю, — отвернувшись от монитора, сказал я. — У тебя что-то случилось?
Она присела не за свой рабочий стол, а в кресло. Я тоже оставил свое место и разместился напротив. Ситуация не выглядела обычной, так что я отнесся к просьбе со всей серьезностью.
Кристина долго не решалась заговорить, глядя на меня. Наконец, набрав воздуха в грудь, девушка произнесла:
— Ты ведь не шутил, когда предлагал мне стать боярыней? — спросила она.
Спокойно кивнув, я стал ждать продолжения.
— Я понимаю, что, возможно, это выглядит слишком самонадеянно и нагло, но после долгих размышлений я решила, что это будет лучшим выходом. Я вряд ли смогу вернуться к жизни царского человека, уже привыкла жить в этой роскоши, иметь все эти возможности. И у меня есть действительно важное дело, княжич. Твое дело.
— Но ты помнишь, что я говорил тебе про мужчину, который должен будет возглавить род?
Кристина вздохнула, глядя на меня с легкой опаской.
— Я помню и знаю выход, как сделать так, чтобы и верный Романовым человек был главой моего рода, и при этом я сама не потеряла ничего. Я воспользуюсь донором.
В этот момент мне захотелось рассмеяться. Какая ирония, что она обсуждает это именно со мной, человеком, зачатым в пробирке. Впрочем, свои эмоции я не показал, прекрасно понимая, насколько этот разговор важен для дорогого мне человека.
— И кто же выступит этим донором?
Кристина чуть покраснела.
— Конечно, я понимаю, что просить о подобном членов княжеской семьи невозможно, — начала она.
Это правда, никто бы не позволил Слуге так запросто забеременеть ребенком от представителя княжеской семьи. Несмотря на то, что магическая система не даст бастарду семейного дара автоматически, но кровь — сильная штука в здешних условиях, и дает слишком много политических возможностей.
— Так что я решила, что если ты дашь согласие, я пойду в царский банк доноров, — договорила Кристина после короткой паузы. — Часть биоматериалов у них остается, и если клиент подписывает разрешение, его семя может использоваться всеми желающими. Со здоровьем у меня проблем нет, деньгами, благодаря твоей щедрости, я тоже обеспечена, так что…
Я вздохнул.
— Все платежи оформляй на мой личный счет, — произнес я, глядя в глаза своей помощнице. — И даже не вздумай сама платить за что-нибудь. Считай это моим подарком.
Она улыбнулась, но немного натянуто. Было видно, что девушке разговор дается очень сложно. Я прекрасно знал Кристину и мог представить, что сейчас она ощущает себя так, будто предает меня. Ведь это будет все-таки не мой ребенок.
— Так ты не будешь возражать? — уточнила она, будто все еще боялась, что я стану отговаривать или даже запрещать.
— Я уже сказал тебе однажды, Кристин, — со вздохом напомнил я, — что сделаю все для твоего благополучия. И от сказанного отказываться не стану. Ты получишь все необходимое, но у меня есть обязательное условие.
— Какое? — заметно напрягшись, спросила она.
— Все будет проходить под присмотром наших целителей, — произнес я. — Царские клиники, конечно, хорошие и врачи там замечательные и опытные, однако рисковать твоим здоровьем я не желаю. Поэтому мы организуем все сами. Ты же не будешь против?
— Разумеется!
— Ну, вот и отлично, — кивнул я, поднимаясь на ноги. — Надеюсь, я тебя успокоил?
Она улыбнулась и тоже встала. А потом, уже не сдерживаясь, поцеловала меня в губы. Это был, наверное, наш самый страстный поцелуй за последние месяцы.
— Спасибо, Дмитрий, — выдохнула девушка, когда я обнял ее за талию. — За все.
Мне оставалось только крепче прижать помощницу к себе.
Мы через многое с Кристиной прошли. Она помогала мне столько, сколько вряд ли кто-то когда-либо поможет в этой жизни. И я действительно буду рад помочь изменению ее статуса. Она заслужила этого как никто другой.
— А теперь, — отстранившись от меня, прошептала Кристина, — раз уж ты скоро заведешь невесту, а я буду носить ребенка, может быть, отвлечемся в последний раз?
Нужно ли говорить, что к работе мы приступили только после того, как я оказался уже неспособен на постельные подвиги?