Патриарх Московский и Всея Руси встречал нас с Викторией на ступенях собора. Его свита священнослужителей выстроилась рядом. Но на фоне его святейшества, облаченного в одеяние, похожее на потоки чистого золота, настоятель собора и его клирики казались продолжением архитектурных украшений, что также было подчеркнуто грамотным освещением.
За моей спиной шагал Алексей Александрович Романов. Отцу сегодня предстояло провести рядом со мной все время венчание. А за идущей по левую руку от меня Викторией встал сам государь.
Люди вокруг перешептывались негромко, но из-за того, что собралось перед собором несколько тысяч человек, этот звук походил на шум прибоя. Чувствуя себя первой рыбой, вылезающей на берег из морской пены, чтобы отрастить руки и ноги, я поднимался на очередную ступеньку.
И вот воцарилось полное молчание. Патриарх Мефодий первым направился к собору.
Мы двинулись сразу за его святейшеством, я ввел напряженную, как струна, Викторию внутрь собора. Остановились мы, только достигнув притвора. За нами в собор вошли остальные члены рода Романовых с боярыней Морозовой, а после них последовали и другие благородные гости. Так что вскоре все пространство внутри оказалось занято людьми.
Патриарху подали первую зажженную свечу, длинную и достаточно толстую, чтобы продержаться всю церемонию. Я вынул заготовленный платок, чтобы защитить руки от капающего воска, и после того, как отец Мефодий перекрестил меня, принял переданную его святейшеством свечу. После чего то же самое повторила и Виктория.
Отвернувшись от нас, патриарх начал зачитывать мирную ектению на церковнославянском языке. Мы с невестой крестились и кланялись в нужных местах, пока молитва не затихла. Вместе с нами отмеряли поклоны и осеняли себя и гости.
Воцарилась краткая тишина, во время которой я слышал, как трещат фитили свечей, расставленных по собору. В полном молчании Патриарх Московский и Всея Руси принял поданное блюдце с парой обручальных колец на нем.
Ювелирный дом, с которым я не так давно начал сотрудничество, расстарался, заготавливая украшения, которые, возможно, прославят мастеров в веках. Если эти кольца сложить вместе и повернуть под правильным углом, узор, выгравированный на тонких ободках, сложится в герб Романовых.
Обернувшись к нам, его святейшество начал с меня:
— Обручается раб Божий Дмитрий с рабою Божией Викторией, во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь, — произнося слова, патриарх Мефодий осенял меня крестом, прикладывал кольцо к моему лбу, а после и точно так же ко лбу моей невесты. — Обручается раб Божий Дмитрий с рабою Божией Викторией, во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь. Обручается раб Божий Дмитрий с рабою Божией Викторией, во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь.
Закончив в третий раз, он повесил кольцо мне на первую фалангу безымянного пальца, чтобы его можно было легко снять.
Вновь возникла секундная пауза, и установилась полная тишина, в которой его святейшество поднял с блюдца украшение невесты.
— Обручается раба Божия Виктория с рабом Божиим Дмитрием, — провозгласил он, повторяя процедуру с кольцом Морозовой, — во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.
Так же повторив формулу трижды и оставив кольцо на первой фаланге безымянного пальца Виктории, его святейшество ловко, выдавая немалый опыт, ухватил украшения на наших пальцах и трижды обменял их местами.
Мы с Морозовой переглянулись, я услышал, как довольно хмыкает отец за моей спиной. При последнем обмене патриарх Мефодий смог надеть наши обручальные кольца до конца.
Заговорил стоящий рядом с нами настоятель Покровского собора:
— Господу помолимся, — воззвал он.
И тут же грянул хор:
— Господи, помилуй.
Патриарх Московский и Всея Руси повернулся в сторону алтаря и затянул новую молитву, прося благословения для нас с Викторией, как пары обрученных перед взором Бога. Осеняя себя крестом в положенных местах, мы продолжали держать свечи, с которых медленно стекал потекший воск.
Звук сильного голоса его святейшества растекался по собору, словно гигантский кокон, окутывая всех присутствующих. Но никакой магии в этом не было, одна только правильная акустика помещения. Однако людей пробирало, это заметно по выражению лиц и тому, как меняются взгляды во время молитвы.
Когда голос патриарха затих, он вновь подошел к нам и взял за правые руки. Легонько потянув за собой, его святейшество ведет нас в центр храма, где уже расстелена широкая полоса белой ткани.
Рядом уже приготовлены два золотых венца с иконами по центру лба. Для меня приготовлен Спаситель, для Виктории — Божья Матерь. Пока мы шли к полотну, хор распевал псалом, и пришедшие с нами негромко, но вторили ему: