Во-вторых, я прошу вас не считать всех московских бояр подобными боярыне Лебедевой. Как вы знаете, Морозовы до того, как перейти к Уралу, тоже были московскими. А теперь Виктория Львовна — одна из самых ярких княгинь Русского царства. Чтобы развеять ваши дурные впечатления о столице, я приглашаю вас лично посетить бал, который я устраиваю в следующие выходные. Официальное приглашение уже отправлено и скоро придет в резиденцию князей Демидовых.
Засим откланиваюсь. Если у вас появятся какие-либо вопросы, вы всегда можете ко мне обратиться.
Надеюсь, до скорой встречи на балу, Анастасия Кирилловна.
Потратив минуту на то, чтобы перечитать заново столь длинное сообщение, княжна прикрыла глаза.
О том, что Емельян Сергеевич Невский тесно сотрудничает в последнее время с Дмитрием Алексеевичем Романовым, она, естественно, прекрасно знала. Что дед ведет какие-то дела с московским губернатором, скорее догадывалась — Руслан Александрович не спешил посвящать внуков в свои заботы.
Однако со стороны Емельяна Сергеевича было крайне вежливо не отделаться официальной вирой через главу рода Демидовых, как это сделал бы любой другой на его месте, а написать лично ей.
И, само собой, девушка не удержалась в постели, а, быстро одевшись, покинула свои покои. Нужно было обсудить все со старшими родственниками, прежде чем предпринимать какие-либо шаги. Анастасия Кирилловна понимала, что сама не справится, а дед примет то решение, на котором будет настаивать Мария Евгеньевна. Княгиня Демидова в таких делах разбиралась куда лучше супруга.
И именно к ней и пошла княжна Уральская.
* * *
Смоленск, Литовская губерния.
Петр Глебович крутил бокал с вином в руке, глядя сквозь напиток на пылающий в камине огонь.
Великий князь Апраксин смену политического устройства Русского царства практически не заметил — обязанности не изменились, растерзанная войной с Речью Посполитой земля требовала вливать все свободные средства и вести восстановительные работы.
И сейчас настроение Петра Глебовича, как и практически всегда с момента окончания войны, было мрачным. Новое послание из государственной канцелярии совсем не радовало. Цесаревич приедет в конце квартала с проверкой, чтобы удостовериться, что Апраксин не прячет бюджетные средства в свой карман вместо того, чтобы восстанавливать города и производства.
Можно подумать, сын царя хоть что-то понимает в управлении такими обширными землями, населенными столь разными этносами! Да только на то, чтобы научить подданных общаться на одном языке, придется прививать один язык десятилетиями. Не меньше двух поколений должно смениться, прежде чем завоеванные начнут ассоциировать себя с Русским царством.
И это еще полбеды. Гораздо сложнее дело обстояло с восстановлением городов. Ведь чтобы все сделать так, как положено, приходится сначала сносить целые кварталы. И не потому, что их слишком сильно повредили во время войны, нет. Ветхие строения, уже полвека как пригодные только под снос, стояли по всей новой территории. И каждый раз великому князю приходилось решать вопрос — куда деть постояльцев и как ускорить процесс строительства современных зданий со всеми удобствами.
Стыдно сказать, скоро полгода минует, как великое княжество Литовское приросло землями, а прогресс такой, будто на них до сих пор война идет. Отстроен самый минимум, и ни средств не хватает, ни людей. А война с Британией вообще усложнила картину, так как Петру Глебовичу пришлось не только снаряжать отряды, часть из которых погибла и не вернется на работу, так еще и тащить на крайне маленьком бюджете практически остановившуюся экономику губернии.
Была у великого князя надежда на экспериментальное производство, заложенное совместно с Дмитрием Алексеевичем Романовым. Но перемены в царстве оказались столь стремительны и резки, что возведение комплекса пришлось заморозить. И если еще неделю продержать проект в таком состоянии, Апраксину придется идти на поклон к своему совладельцу, чтобы просить денег.
Великому князю! Рюриковичу! Представителю древнего рода! Просить милостыню! И у кого?! У Романова!..
Петр Глебович крутил бокал с вином в руке, глядя сквозь напиток на пылающий в камине огонь. Больше всего сейчас его волновали только два вопроса.