Вот теперь ему удалось завладеть вниманием первокурсников.
— Итак, кто же такой на самом деле сверхчеловек? — задал вопрос Сковородин. — Может ли быть так, что он сейчас сидит в аудитории среди нас?
Том 2 Глава 14
— Любая религия, как вам всем известно, представляет собой некий моральный ориентир, — проговорил Сковородин, стоя за кафедрой. — Если упростить — задача этого ориентира — отделить так называемое, духовное начало, от животного, телесного. Не важно, ограничивается ли человек в поедании определенного мяса или же отказывается от насилия — все это моральные основы, которых религия призывает придерживаться. И это то, на что животное не способно. Инстинкты всегда заставляют животное действовать так, как велит природа. Мы сейчас не будем вдаваться в детали, но, подводя черту можно сказать, что ограничения, которые человек накладывает на себя, делают его чище, ближе к духовному, божественному. А потакание инстинктам — к животному.
Он взял короткую паузу, давая студентам осмыслить его слова, и продолжил:
— Наши новые студенты из Поднебесной подтвердят — истинные мастера духовного развития, достигшие просветления, отказывались от мирской суеты, усмиряли свою плоть. То же самое делали христианские святые, как и любые духовные подвижники. Да, методы разные, но суть одна. Если страсти людские владеют вашим умом и сердцем, вам никогда не достичь вершин любого искусства. И когда мы берем это знание за основу, то приходим к пониманию сверхчеловека, как личности, которая не подвержена инстинктам, но обладает волей и разумом, чтобы понимать мир вокруг и действовать соответственно ему.
Ну, в чем-то он, конечно, был прав.
Еще до того, как стать сингулярами, мы сломали много копий, рассуждая, оставить эмоции или нет. Должно ли испытывать эмоции существо, олицетворяющее собой чистый разум, наделенное всемогуществом? Эмоции, чувства — все это наследие нашего человеческого организма. А вылепить из себя мы могли что угодно.
Я оставил себе эмоции. Точнее, сохранил возможность имитировать их, ведь у меня отсутствовали органы чувств. Тогда верил, и сейчас, несмотря на свое изгнание в этот мир, верю — нельзя рассчитывать только на разум. Потому что он не делает тебя человеком, а вот сопереживание, эмпатия, возможность взглянуть на людей с полным пониманием их состояния — делает.
Остальные сингуляры отвернулись от человечества, так как по их мнению это было нерационально, возвращаться к прошлому. Я его защищал.
— Ты уничтожил четырнадцать цивилизаций!
— Они были угрозой для нашего вида. И при первой же возможности уничтожили людей. Я общался с этими цивилизациями, изучил их. Являлся в виде бога и наблюдал. Если мы не защитим людей, они будут убиты.
— Мы могли получить новых сингуляров. Отличных от нас, но тем и полезных.
— Мы можем их получить, если вернемся к людям.
Этот диалог, естественно, не звучал никогда и нигде. Мы общались иными средствами. Но сразу после него меня вышвырнули в эту версию вселенной.
— Сверхчеловек подобен богу настолько, насколько это возможно, — подвел итог Сковородин. — И я надеюсь, вы будете помнить об этом, когда в следующий раз задумаетесь, почему же вам не удается достичь вершины.
Прозвенел звонок, и преподаватель ушел. Я смотрел ему в спину, размышляя о том, как бы он удивился, если бы узнал мою историю.
Мы шли по коридору, когда об меня внезапно попыталась споткнуться девушка с первого курса. Она стояла ко мне спиной, держа в руках стопку каких-то бумаг. Я заметил ее заранее, так что в момент, когда незнакомке предстояло столкнуться со мной, осторожно придержал ее даром.
— Прошу прощения, — кивнул я, проходя мимо. — Я тороплюсь.
И, не слушая хохота подружек этой горе-охотницы, провел идущую рядом со мной Викторию дальше.
— Какая необычная попытка завязать знакомство, — прокомментировала Морозова, тоже считав намерение девушки.
— Что же в ней необычного? — спросила Мэйли, шагающая за нами со своими фрейлинами — Светланой Николаевной и Надеждой Григорьевной. — Типичная же ситуация.
Девушки переглянулись с удивлением.
— Дело в том, госпожа Ван, — пояснила Салтыкова, — что в ЦГУ нет никакой необходимости носить с собой бумагу. Ведь у всех студентов есть терминалы.
Я улыбнулся, глядя на вскинувшую бровь принцессу. В Поднебесной не так устроено обучение — каждый со своим устройством, а если нужно подготовить какой-то доклад — без листов не обойдешься, и понятно, что для Мэйлин ничего странного как раз в этом и не было.