Несколько секунд над столом висела потрясенная тишина, а затем грянул общий хохот. Воздержалась только Морозова, хотя и на ее губах я заметил мелькнувшую улыбку.
— Дмитрий Алексеевич, вы же не серьезно? — уточнил Орлов, первым принявший нормальный вид. — Больше пятидесяти лет прошло с тех пор, как было научно подтверждено, что технологические модификации лишают человека возможности применять свой дар.
Ну да, дети магического мира, с рождения впитавшие мысль, что солнце светит из их задниц. Но в отличие от них, я прекрасно представляю, на что способны люди без дара, если их правильно вооружить и замотивировать.
Здесь не случилось ни Первой, ни Второй Мировой. Вмешательство магии всерьез изменило историю. Но я помню свою прошлую жизнь. Помню, каких высот достиг прогресс. А главное — я был одним из тех, кто жил на его острие.
И в отличие от местных ученых, у меня есть дорожная карта всех необходимых промежуточных пунктов. Следуя по пути, уже однажды пройденному в прошлом, я не только смогу восстановить свои настоящие возможности, но и принести пользу ближайшему окружению.
Романовы стали для меня настоящей семьей. Обладая их деньгами и влиянием, я окажусь неблагодарной скотиной, если не позабочусь о своих родных.
Этот мир живет в полной уверенности, что магия решает все. А я покажу ему, на что способен сверхчеловек.
— Время нас рассудит, — с улыбкой ответил я. — А пока нам пора на занятия.
И, не дожидаясь остальных, я поднялся из-за стола. Прихватив поднос с пустой посудой, я прошел к стойке и сдал его на мойку. Несмотря на то, что в столовой имелись работники, самообслуживания никто не отменял.
Занятия по физической подготовке в ЦГУ в межсезонье проходили на открытом воздухе. Зимой проводились в крытом спортивном комплексе. В нем же и располагалась раздевалка.
Сменив униформу на спортивную, представлявшую собой футболку и штаны с кедами, я захлопнул дверцу шкафа с личным номером на ней. Так как это было общее занятие для всего первого курса, народа вокруг было полно, стоял шум. Парни переговаривались, обсуждали девушек и шутили.
Я вышел на полигон одним из первых. Выполняющий обязанности тренера физической подготовки высокий мощно сложенный лысый мужчина в майке и трениках как раз общался со своей коллегой, ответственной за студенток. В обоих чувствовалось, что пришли в ЦГУ из военных подразделений.
Заняв одну из лавок возле беговой дорожки, я прикрыл глаза, чтобы не щуриться от солнца. Вокруг постепенно собиралось все больше людей, их голоса звучали невнятным бормотанием. Рядом со мной кто-то сел, и я приподнял одно веко.
— Княжич, — спокойно кивнул мне подсевший здоровяк с очень короткими черными волосами и кирпичной челюстью.
— Княжич, — ответил на приветствие я и тут же отвернулся.
Семен Константинович Ефремов — наследник Амурского княжества, сложил руки на груди и хмыкнул.
— Не ожидал, что вы все-таки выберетесь из своей Татарии. Думал, эчпочмаки и горячие южные женщины перевесят.
— А я вот не удивлен, что вы здесь, Семен Константинович, — чуть улыбнувшись краешком рта, ответил я. — Как поживает ваш батюшка?
— С тех пор, как через нас пошла труба с газом — великолепно, — кивнул тот с равнодушным лицом. — Китай уже предлагает выгодные контракты. Кристина Константиновна обручилась с их третьим принцем.
Я хмыкнул. С семейством Ефремовых у нас была своя история, можно сказать, в какой-то мере мы были если не друзьями, то соратниками. Если амурские тигры, как звали род Ефремовых, обеспечивали безопасность границы, то Романовы поддерживали их, подкладывая удачные контракты. Упомянутая газовая труба — наш общий проект.
Потому как Поднебесная империя спит и видит, как оттяпает у царя Дальний Восток, а с ним и наши месторождения нефти. Допустить такого исхода никто не хотел.
— Это который? — больше для поддержания великосветской беседы спросил я. — Канси? Вы же знаете, Семен Константинович, для меня они все на одно лицо.
Ефремов усмехнулся.
— Вижу, вам пришлась по вкусу наша шутка, княжич.
— Есть в ней некая истина, — ответил я ему и поднялся на ноги.
Студенты уже начали строиться перед тренерами, и нам следовало к ним присоединиться.
— Обращайтесь ко мне — «господин Иванов» или «господин тренер», — велел наш физрук, хмуро оглядывая нас. — Мои приказы во время нашего занятия не обсуждаются. Вопросы есть? Вопросов нет. Теперь пять кругов вокруг стадиона. Пошли!