От особняка Морозовых до театра было рукой подать, и времени у нас в запасе еще было достаточно, так что я не спешил. Виктория несколько минут молчала, глядя в окно, но все же заговорила первой:
— Сегодня Салтыкова и Комарова получили допуск, — сказала она, явно пытаясь за рабочей темой скрыть собственное волнение. — Мы договорились начать с понедельника, времени уже осталось совсем немного.
— Я и не сомневался в том, что именно они станут первыми, — с улыбкой ответил я. — И рад, что теперь часть нагрузки с вас будет снята.
— Спасибо.
Мы доехали до театра, и я хмыкнул, наблюдая за журналистами, выстроившимися вдоль входа в здание. Сотрудник театра тут же подбежал к машине. Выбравшись наружу, я обошел «Танк» и сам открыл дверь Виктории. Девушка на миг прикрыла глаза от вспышек камер со всех сторон, но я быстро подхватил ее под руку и повел к открытым дверям.
— И снова я с вами на официальном светском мероприятии, — заметила Морозова, шагая рядом.
— Да, и кто-то обязательно разбогатеет на тотализаторе, когда узнает новости о нас, — заметил я. — Конечно же, когда вы дадите свое согласие.
— Вы обещали не торопить, — напомнила Виктория, чуть прищурив глаза.
Я повел плечом.
— Всего лишь констатирую факт, — улыбнулся я.
Внутри нас тут же встретили новые люди. Благородную публику запускали вперед остальной, да еще и по отдельному коридору, так что нас видело немало аристократов Русского царства. И если Виктория старалась не робеть, я ни на кого внимания не обращал, ведя девушку к нашей ложе.
На нашем балконе уже были убраны лишние сидения, а на столике разместилась корзинка с цветами, пара бокалов, стояло в ведерке льда шампанское. Я помог Виктории опуститься в мягкое кресло, и сам сел рядом. За тяжелой шторой, отделяющей нас от коридора, выстроились бойцы Романовых. Так что нас никто не потревожит без моего ведома.
Публика продолжала прибывать в зал, Виктория осматривалась, явно чувствуя себя здесь в безопасности. Я же просто любовался ей, дожидаясь, когда же представление начнется. Мельком бросив взгляд в сторону балкона напротив, я улыбнулся и отсалютовал бокалом.
— Дмитрий, кого вы приветствуете? — спросила Виктория, обратив внимание на мой жест.
— Иван Михайлович и Елизавета Петровна, — ответил я.
Собственно, вся та половина балконов была занята великокняжескими родами. На нашей стороне оказались простые князья и бояре. Маленькое, казалось бы, разделение, но еще раз подчеркивающее, что Рюриковичи — отдельная каста.
В зале погас свет, занавес медленно раскрылся, открывая декорации.
— Надеюсь, вам понравится, — шепнул я Виктории на ухо, чем заставил девушку покраснеть. — Я очень люблю оригинальную историю.
— Я тоже, — повернувшись ко мне, ответила Морозова.
Мы оказались очень близко друг к другу, практически касаясь друг друга. Я почувствовал на своем лице ее взволнованное дыхание. Но в этот момент действие на сцене началось, и мы повернулись туда.
Впрочем, это никак не мешало мне взять боярышню за руку. А Виктории — переплести свои пальцы с моими. Я чувствовал, как бьется ее пульс, и понимал, что сердце девушки колотится, как сумасшедшее.
Момент близости, продлившийся всего мгновение, серьезно на нее подействовал. Впрочем, я сам бы не отказался его повторить.
Уверен, мы прекрасно проведем этот вечер.
Глава 23
Спектакль оказался даже лучше, чем я ожидал. Актеры выкладывались на полную, и через каких-то полчаса я поймал себя на том, что искренне сопереживаю героям. Такое со мной бывало крайне редко, тем более, когда я знал оригинальную историю.
Судя по напряжению Виктории, не только меня увлекло представление. Так что я просто расслабился, наблюдая за игрой на сцене.
До самого антракта боярышня смотрела спектакль, ни на секунду не отвлекаясь. Даже пальцы, сжимающие мою руку, расслаблялись и сжимались, следуя за переживаниями девушки.
Но вот артисты ушли на перерыв, в зале загорелся свет. Морозова, будто опомнившись, взглянула на наши переплетенные пальцы.
— Прошу прощения, Дмитрий, — мило краснея, произнесла она. — Я так увлеклась…
Я улыбнулся, чуть сжимая ее кисть.
— Не волнуйтесь, я рад, что вам нравится, — заверил девушку, но руку ее все же освободил. — У нас есть немного времени, хотите прогуляться?
Антракт был достаточно большим, чтобы благородные зрители могли собраться в отдельном зале и обсудить не только спектакль, но и какие-нибудь дела. Ну или хотя бы просто покрасоваться друг перед другом.
— Пожалуй, можно, — кивнула боярышня.
— Тогда прошу немного подождать.
Поднявшись, я выглянул за штору. Четверо охранников в броне и с оружием тут же подобрались, готовые исполнить любой мой приказ.
— Петр, Сергей, — позвал я ближайшую пару бойцов. — На вас охрана Виктории Львовны.
— Как прикажешь, княжич, — едва ли не хором отозвались они.
Кивнув, я вернулся на балкон и подал Морозовой руку. С улыбкой позволив себя вести, Виктория вышла вслед за мной и даже глазом не повела, когда за ее спиной встали два моих охранника.
В сопровождении солдат рода Романовых мы спустились в общий зал, где уже наслаждались фуршетом благородные господа и дамы. Мужчины обменивались негромкими репликами, периодически прикладываясь к бокалам, женщины сверкали украшениями и даже, на мой неискушенный взгляд, вели тихую борьбу за титул первой красавицы вечера.
Охраны здесь тоже хватало, но в основном формальной. Гербы на пиджаках мельтешили по всему залу, и от их количества рябило в глазах.
На этом фоне мои бойцы казались космическими десантниками, явившимися на корпоратив транскорпорации. Впрочем, часть великих князей также предпочли охрану в полном боевом облачении.
— Виктория, — склонился я к девушке, — Петр и Сергей обеспечат вашу безопасность. Если вам что-то понадобится, они помогут. Помните, вы под моей защитой.
Морозова вздохнула с облегчением. Несмотря ни на что, выходить в свет для нее все еще было непривычно. А присутствие пары солдат и мои слова придавали ей уверенности в себе.
Я довел Викторию до столика с закусками, и к нам тут же направился Соколов, ведущий под руку Горскую. За спиной великого княжича двигались, как тени, пара телохранителей в классических костюмах.
— Дмитрий Алексеевич, Виктория Львовна, — поочередно поприветствовав нас обоих, заговорил Иван Михайлович, — так рад видеть вас на этом спектакле.
— Это взаимно, великий княжич, — отозвалась Морозова, после чего повернулась к нашей одногруппнице. — Елизавета Петровна, вы прекрасно выглядите.
— Благодарю, Виктория Львовна, вы тоже само очарование, — ответила та и, бросив взгляд на жениха, предложила: — Иван, ты не будешь против, если мы с Викторией оставим вас наедине?
Великий княжич милостиво кивнул, и девушки тут же отошли, давая нам возможность поговорить в окружении охраны. Вслед за Викторией, естественно, прошла пара моих бойцов.
Проводив их внимательным взглядом, Соколов заговорил первым:
— Странно видеть столько оружия в столь мирный вечер, — заявил он. — Не находите, Дмитрий Алексеевич?
Я склонил голову набок.
— О времена, о нравы, Иван Михайлович. Пока что даже в столице нельзя чувствовать себя в безопасности, а потому я предпочту держать своих людей с оружием поближе. Мало ли кто решит проверить мой щит на прочность? — я повернулся к Соколову и продолжил значительно тише: — Я надеюсь, что сегодняшний вечер пройдет спокойно. Не хочу тратить время на разгребание очередных авгиевых конюшен.
Великий княжич Выборгский улыбнулся с самым доброжелательным видом.
— Я никогда не чинил вам никаких препятствий, Дмитрий Алексеевич, — произнес он. — Если вы подозреваете, что я как-то причастен к инциденту с Остаповым, то для меня самого это было неожиданностью.
Я кивнул.
— Я вас услышал. Как вам спектакль?
— О, постановка просто прекрасна, — подхватил новую тему он.
Мы еще пару минут переговорили ни о чем, и великий княжич Выборгский отошел. Горская, заметив, что мы закончили обмениваться любезностями, направилась к жениху, а Виктория подошла ко мне с едва заметной тревогой на лице.