– Мы, женщины, должны смотреть друг за другом, - сказала леди Данбери, не обращаясь ни к кому из них.
Колин решил, что сейчас самое время, чтобы попытаться сбежать.
– Я думаю, мне следует пойти проверить маму.
– Сбежать не удастся, мистер Бриджертон, - повысила голос леди Данбери, - Даже не думайте пытаться еще раз, и, кроме того, я знаю, что ты не сможешь поговорить со своей матерью. Сейчас все ее внимание уделено некоему кретину, умудрившемуся наступить на подол ее платья.
Она обернулась к Пенелопе, которая буквально из последних сил сдерживалась, чтобы не засмеяться, отчего у нее глаза блестели от непролитых слез.
– Сколько он заплатил тебе, чтобы ты не оставила его наедине со мной?
Пенелопа буквально расхохоталась.
– Прошу прощения, - задыхаясь, сказала она, прикрывая рот рукой.
– О, нет-нет, продолжай, - экспансивно пробормотал Колин, - Ты уже мне и так очень помогла.
– Ты не должен будешь давать мне двадцать фунтов, - сказала она.
– А я и не собираюсь давать тебе деньги.
– Всего лишь двадцать фунтов? - задумчиво спросила леди Данбери, - Хм-м. Мне хотелось бы думать, что я стою, по крайней мере, двадцать пять.
Колин пожал плечами.
– Я третий сын. Я боюсь, у меня не особо много денег.
– Ха! У вас столь же пухлый кошелек, как у трех графов, - сказала леди Данбери.
– Ну, хорошо, может не у графов, - добавила она, после небольшого раздумья, - но я уверена, такой же толстый, как у нескольких виконтов и у многих баронов.
Колин вежливо улыбнулся.
– Вам не кажется, что не вежливо говорить о деньгах в нашей смешанной компании?
Леди Данбери издала какой-то непонятный звук, не то хрип, не то смешок - Колин не был уверен, что же это было - затем сказала:
– О деньгах говорить всегда невежливо, будь то смешанная компанию или нет, но когда человек находиться в моем возрасте, он может говорить обо всем на свете.
– Мне интересно, - размышляла Пенелопа, - Что же нельзя делать человеку, будучи в вашем возрасте?
Леди Данбери повернулась к ней: - Прошу прощения?
– Вы сказали, что такому человеку можно делать все, что он пожелает.
Леди Данбери уставилась на нее с недоверием, затем неожиданно улыбнулась. Колин внезапно понял, что сам уже вовсю ухмыляется.
– Мне она нравиться, - сказала леди Данбери, указав на Пенелопу, словно последняя была обычной статуей для продажи. - Я уже говорила тебе, что она мне безумно нравиться?
– Я полагаю, что вы так уже говорили, - пробормотал Колин.
Леди Данбери повернулась к Пенелопе и сказала с совершенно серьезным лицом.
– Насчет вашего вопроса. Я верю, что вряд ли мне все сошло с рук, если бы я решилась на убийство.
Пенелопа и Колин одновременно буквально расхохотались.
– Э-э? - сказала леди Данбери. - Что в этом такого смешного?
– Ничего, - задыхаясь, сумела проговорить Пенелопа.
Что же касается Колина, то он не смог сказать ни слова.
– Как это ничего? - настаивала леди Данбери, - Я останусь здесь и буду весь вечер приставать к вам до тех пор, пока вы не признаетесь в чем дело. Верьте мне, если я говорю, что вам не стоит так делать.
Пенелопа вытерла слезы.
– Я только что сказала ему, - произнесла Пенелопа, кивая в сторону Колина, - Что ему бы все сошло бы с рук, даже если бы он совершил убийство.
– Только что сказала? - произнесла леди Данбери, задумчиво постучав своей тростью по полу и почесав подбородок. - Знаете, я думаю, вы правы. Лондон еще не видел более очаровательного мужчину.
Колин вопросительно приподнял бровь.
– Почему-то мне не кажется, что вы хотели сделать мне комплимент, леди Данбери.
– Конечно же, это был комплимент, глупая твоя башка.
Колин повернулся к Пенелопе: - В противоположность этому, который мне кажется комплиментом.
Леди Данбери просияла.
– Я заявляю, - сказала она (или точнее заявила), это самое забавное, что я слышала за весь Сезон.
– Рад был помочь, - произнес Колин с легкой улыбкой.
– Это был необычайно унылый год, ты не думаешь? - спросила леди Данбери у Пенелопы.
Пенелопа кивнула.
– В прошлом году тоже было несколько уныло.
– Но в этом году дело обстояло еще хуже, - настаивала леди Данбери.
– Не спрашивайте у меня, - весело сказал Колин, - Меня не было в Англии.
– Хм-м. Я предполагала, что ты скажешь, будто твое отсутствие явилось причиной того, что мы так ужасно скучали.
– Я никогда и не мог мечтать об этом, - сказала Колин с обезоруживающей улыбкой, - Но думаю, если такая мысль пришла вам на ум, то так и есть.
– Хм-м. Тогда, несомненно, я скучала именно по этой причине.
Колин посмотрел на Пенелопа, которая, по-видимому, еле-еле сдерживалась, чтобы не засмеяться.
– Хейвуд! - неожиданно громко позвала леди Данбери, маша рукой джентльмену среднего возраста, - Ты не согласен, со мной?
На лице лорда Хейвуда появилось паническое выражение, и затем, когда стало ясно, что он не сможет убежать, он ответил:
– Я всегда и во всем с вами согласен.
Леди Данбери повернулась к Пенелопе:
– Это у меня воображение разыгралось или, действительно, мужчины стали умнее?
Пенелопа в ответ смогла лишь уклончиво и неопределенно пожать плечами. Колин решил, что она, действительно, довольно умная девушка.
Хейвуд прочистил горло, его голубые глаза неистово заморгали на мясистом лице:
– Э-э, а с чем я только что согласился?
– Что Сезон был очень скучный, - услужливо подсказала Пенелопа.
– Ах, мисс Физеренгтон, - шумно сказал Хейвуд, - Я и не заметил, что вы здесь.
Колин взглянул на Пенелопу и увидел, как ее губы складываются в небольшую разочарованную улыбку.
– Прямо здесь, рядом с вами, - проговорила она.
– Да, вы здесь, - сказала лорд Хейвуд весело, - И да, Сезон был ужасно скучный.
– Кто-то говорил, что Сезон был унылый?
Колин глянул направо.
Еще один джентльмен и две леди присоединились к их группе, страстно выражая свое согласие.
– Просто утомителен, - сказала одна из леди, - Ужасно утомителен.
– Я никогда не посещала более банального приема, - объявила другая леди с эффектным вздохом.
– Придется мне передать матери, - резко сказал Колин, он был одним из самых спокойных людей, но такие оскорбления он не мог просто так оставить.
– Ох, я не имела в виду этот прием, - поспешила исправиться леди, - Этот бал словно светлый лучик в череде темных и мрачных вечеринок. Именно поэтому, я только что сказала -
– Остановитесь сейчас же, - приказала леди Данбери, - пока вам еще хватает воздуха держаться на ногах.
Леди тут же замолчала.
– Это странно, - проговорила Пенелопа.
– Ах, мисс Физеренгтон, - сказала та леди, которая до этого ходила исключительно на темные и мрачные вечеринки. - Я и не заметила вас здесь.
– Что странно? - спросил Колин, прежде тем, как кто-нибудь снова скажет, что он не заметили ее.
Пенелопа благодарно ему улыбнулась, перед тем, как объяснить:
– Довольно странно, как может высший свет казаться весело развлекающимся, и при этом, все вокруг говорят, что они ни капли не развлеклись.
– Прошу прощения? - переспросил Хейвуд, выглядя немного сконфуженным.
Пенелопа пожала плечами.
– Я просто подумала, что многие из вас весело проводят время в разговорах о том как вам всем скучно, вот и все.
Ее комментарий встретила полная тишина. Лорд Хейвуд выглядел еще больше смущенным, а одной леди, казалось, попала соринка в глаз, с такой интенсивностью она начала моргать.
Колин не смог сдержать улыбку. Он не считал, что Пенелопа сказала ужасно сложное и не понятное.
– Единственная интересная вещь - это чтение леди Уислдаун, - заявила леди, которая не моргала, причем с таким видом, словно Пенелопа ничего не говорила.
Джентльмен рядом с ней пробормотал свое согласие.
И тут начала улыбаться леди Данбери.