– Знаете, что я думаю, мисс Физеренгтон? - спросила леди Данбери, ее голос звучал обманчиво мягко.
– Я не могу даже догадываться, - сказала Пенелопа, с уважением в голосе.
– Я думаю, вы могли бы быть леди Уислдаун.
Элоиза и Фелиция задохнулись от изумления.
Пенелопа приоткрыла губы от удивления. Никто прежде даже не думал обвинить ее в этом. Это было невероятно… невероятно… и…
Фактически, довольно лестно.
Пенелопа почувствовала, как ее губы складываются в хитрую улыбку, она наклонилась вперед, словно собираясь поделиться новостями огромного значения.
Леди Данбери наклонилась.
Элоиза и Фелиция наклонились.
– Знаете, что я думаю, леди Данбери, - голос Пенелопы был неотразимо спокоен.
– Хм, - пробормотала леди Данбери с лукавым блеском в глазах. - Я могла бы сказать, что я затаила дыхание в ожидании, но вы уже сказали мне, что вы думаете, будто я леди Уислдаун.
– А вы леди Уислдаун?
Леди Данбери лукаво улыбнулась. - Может быть и я.
Фелиция и Элоиза громко перевели дыхание.
Живот Пенелопы скрутило.
– Вы признаетесь в этом? - прошептала Элоиза.
– Ну, конечно, я не признаюсь в этом, - буквально рявкнула в ответ леди Данбери, выпрямляясь и ударяя своей тростью об пол с такой силой, что на мгновение остановила игру четверых незадачливых музыкантов.
– Даже, если бы это было верно - но я не говорю, действительно, ли это так - я что, по-твоему, достаточно глупа, чтобы признаться в этом?
– Тогда почему вы сказали -
– Потому, что ты просто простофиля, а я пытаюсь отстоять свою точку зрения, - она начала потихоньку затихать.
Но тут Пенелопа спросила ее: - Какую?
Леди Данбери одарила их всех крайне сердитым взглядом.
– То, что любой человек может оказаться леди Уислдаун, - воскликнула она, энергично постукивая тростью об пол. - Вообще любой.
– Ну, кроме меня, - вставила Фелиция, - Я совершенно уверена, что это не я.
Леди Данбери даже не удостоила Фелицию взглядом.
– Позвольте мне сказать еще кое-что.
– Разве можем мы остановить вас, - Пенелопа проговорила это настолько сладко, что это выглядело, как комплимент.
По- правде говоря, это и был комплимент. Она всегда восхищалась леди Данбери. Она восхищалась любым человеком, кто был способен, по ее мнению, светски разговаривать.
Леди Данбери усмехнулась.
– Роль леди Уислдаун подходит тебе, Пенелопа Физеренгтон, гораздо больше, чем это кажется на первый взгляд.
– Это верно, - сказала Фелиция с улыбкой, - Она может быть довольно жестока. Никто в это не поверил бы, но когда мы были маленькими -
Пенелопа толкнула ее в бок.
– Видели? - проговорила Фелиция.
– Что я собиралась сказать, - продолжала леди Данбери, - Так это то, что высший свет собирающийся принять мой вызов, абсолютно неправ.
– Вы предполагаете, что мы тоже можем быть леди Уислдаун? - спросила Элоиза.
Леди Данбери отрицательно махнула рукой в сторону Элоизы.
– Я вынуждена объяснить, с самого начала думают неправильно, - сказала она. - Они продолжают присматриваться к очевидным людям. Таким людям, как ваша мать, - сказала она, повернувшись к Пенелопе и Фелиции.
– Мама? - эхом откликнулись обе.
– Вот вам, пожалуйста, - сказала леди Данбери, насмехаясь, - Более назойливого человека, этот город еще не видел. Она совершенно точно именно такой человек, которого все будут подозревать.
У Пенелопы совсем не было мыслей, что сказать на это. Ее мать была печально известной сплетницей, но было довольно трудно представить ее в роли леди Уислдаун.
– Которая почему-то, - продолжала леди Данбери, проницательно посмотрев на Пенелопу, - Не может быть леди Уислдаун.
– Хорошо, тогда, - проговорила Пенелопа с сарказмом, - Фелиция и Я могли бы с уверенностью сказать вам, что это точно она.
– Пиф-ф, - фыркнула леди Данбери, - Если бы ваша мать была леди Уислдаун, она нашла бы способ скрыть от вас это.
– Моя мама? - сомнением переспросила Фелиция, - Я так не думаю.
– Что я пыталась сказать, - рявкнула леди Данбери, - До всех этих прерываний -
Пенелопе показалось, будто она услышала смешок Элоизы.
– что если бы леди Уислдаун была бы кем-то очевидным, то вы не думаете, что ее бы вычислили к настоящему моменту?
Последующая тишина требовала от них ответа, и поэтому все три девушки кивнули с соответствующей энергией и задумчивостью.
– Она должна быть кем-то, кого никто не подозревает, - сказала леди Данбери, - Она просто обязана быть таким человеком.
Пенелопа снова кивнула. Точка зрения леди Данбери действительно имела смысл.
– Вот, почему, - продолжала старая леди с торжеством в голосе, - Я не самая вероятная кандидатка!
Пенелопа моргнула, совсем не поняв такой логики.
– Прошу прощения?
– Вот, - леди Данбери одарила Пенелопу своим самым презрительным взглядом. - Ты думаешь, ты первая, кто подозревал меня?
Пенелопа лишь покачала головой в ответ.
– Я все еще думаю, что это вы.
Это повысило уважение старой леди к ней. Леди Данбери одобрительно кивнула и сказала:
– Ты гораздо нахальнее, чем это может показаться на первый взгляд.
Фелиция наклонилась вперед, и произнесла довольно заговорщицким тоном: - Это правда.
Пенелопа шлепнула по плечу сестры: - Фелиция!
– Я думаю, музыка сейчас вот-вот начнется, - произнесла Элоиза.
– Небеса нам помогут выдержать это, - возвестила леди Данбери, - Не знаю почему я -
– Мистер Бриджертон!
Пенелопа обернулась, чтобы посмотреть на небольшую сцену, но услышав это восклицание, она резко обернулась назад, и увидела как Колин пробирается по ряду к свободному месту, рядом с леди Данбери, по пути добродушно извиняясь перед людьми.
Его извинения, конечно, сопровождались одной из его смертельных улыбок, и в результате, не меньше трех молодых леди положительно растаяли на своих местах.
Пенелопа нахмурилась. Это было отвратительно.
– Пенелопа, - тихо прошептала Фелиция, - Ты ворчишь?
– Колин, - сказала Элоиза, - Я и не знала, что ты сюда придешь.
Он пожал плечами и хитро улыбнулся.
– Я передумал буквально в самый последний момент. В конце концов, я всегда был большим любителем музыки.
– Что объясняет твое присутствие здесь, - произнесла Элоиза исключительно сухим тоном.
Колин согласился с ее утверждением слегка кивнув, и повернулся к Пенелопе.
– Добрый вечер, мисс Физеренгтон, - он повернулся к Фелиции, и тоже кивнул, - Мисс Физеренгтон.
Это время потребовалось Пенелопе, чтобы собраться с мыслями, днем они расстались довольно неловко, а теперь он здесь с дружеской улыбкой.
– Добрый вечер, мистер Бриджертон, - наконец-то справилась она сама с собой.
– Кто-нибудь знает, что будет в сегодняшней программе? - спросил он, выглядя при этом ужасно заинтересованным.
Пенелопа вынуждена была восхититься им. Колин умел смотреть на вас так, словно ничего в мире не могло заинтересовать его больше, чем ваше следующее предложение. Это был талант. Особенно сейчас, когда они все знали, что он просто не может быть заинтересованным в том, что же будут играть девушки Смитти-Смит в этот вечер.
– Я думаю, это должно быть Моцарт, - задумчиво произнесла Фелиция, - Они почти всегда играют Моцарта.
– Прекрасно, - ответил Колин, откидываясь назад на своем стуле так, словно он только что приятно покушал, - Я большой поклонник Моцарта.
– В таком случае, - фыркнула леди Данбери, тыча его под ребро пальцем, - Ты должен хотеть успеть сделать от сюда ноги, до тех пор, пока еще открыты двери.
– Не глупите, - сказал он, - Я уверен, девушки сделают все от них зависящее, чтобы играть хорошо.
– Ох, вопрос вовсе не в том, будут ли они стараться или нет, - зловеще проговорила Элоиза.
– Ш-ш, - зашипела на них Пенелопа, - Я думаю, они готовы начать.
Она призналась самой себе, что у нее не было особого стремления услышать музыку Eine Kleine Nacht в исполнении девочек Смитти-Смит.