Мысль о Лиссе с ребенком заставила его подумать о другом мире. Но это не его ребенок. Для него в жизни Лиссы нет места. Она скоро уедет, а он вернется к своей карьере.
Как только дверь за Риком закрылась, Лисса дала волю слезам. Она не хотела расплакаться перед ним, не хотела, чтобы он знал, как сильно она его полюбила. Не хотела смущать его.
Знала, что все между ними изменится, если он узнает, что она беременна. Поэтому и не могла сказать ему об этом.
Что ж, она была права. Видела это по его глазам. Между, ними не стало ни тепла, ни веселой шутливости, а появилась вежливость, как будто он встретил ее на улице.
Они прошли полный круг. Теперь он сопровождал ее из чувства долга перед дядей, и ничего больше.
Если бы она не потеряла сознания, то не испортила бы свои последние дни.
Конечный результат был бы тем же, но, если бы правда не стала известна, у нее было бы еще несколько драгоценных дней с Риком. Он бы обнимал ее, целовал и оставил бы еще больше воспоминаний. Придется удовольствоваться теми воспоминаниями, что уже были. Она останется с Риком до отъезда, но это будет уже совсем по-другому. Ей придется притвориться, что она не особенно увлечена им и что ее не огорчает отъезд.
Это будет невероятно трудно. Неизвестно, как она с этим справится.
Однако не стоит гневить Бога. Ей повезло, что ее падение не повредило ребенку. И если за это пришлось заплатить тем, что Рик узнал о ее состоянии, то нечего и жаловаться.
Даже если бы Рик вел себя по-прежнему, из их отношений все равно ничего бы не вышло. Пусть бы он, узнав о ребенке, продолжал хотеть ее, она все равно не вписалась бы в его мир и тем более никогда не смогла бы ввести в этот мир своего малыша.
На следующий день Лисса и Рик приехали в Рим. Она испытала такое же благоговение, как и в первый раз. Несмотря на то, что ее жизнь изменилась с тех пор, как она здесь, ее чувство к родине своего отца осталось неизменным.
Они приехали в ту же гостиницу, где Лисса ненадолго останавливалась раньше. Когда она вошла в вестибюль, на нее нахлынули воспоминания о том, как она увидела Рика в первый раз. Он стоял, опершись на свой «ламборджини», и виду него был необыкновенно роскошный и скучающий.
Тогда она думала, что он не угрожает ее сердцу, потому что она сильная и сможет устоять. Как же она ошибалась!
Разбирая вещи, Лисса подумала, что в следующий раз будет складывать вещи в чемодан уже перед поездкой в аэропорт. Время расставания с Риком было очень близко.
И, как будто этого мало, ее ждут новые испытания. Вскоре ей придется рассказать маме и папе, что у нее будет ребенок, но не будет мужа. Лисса надеялась убедить их, что быть одинокой матерью не так уж страшно.
Это будет нелегко, но она справится. Родители помогут ей, когда отойдут от шока. Братья тоже помогут. Они отчасти возместят ребенку отсутствие отца.
Она даже не будет мечтать о том, что однажды встретит мужчину, за которого захочет выйти замуж. Вряд ли она встретит похожего на Рика, поэтому ей лучше остаться навсегда одной.
Лисса встряхнулась, не желая поддаваться грусти. Времени у нее оставалось совсем мало, и она не будет тратить его на слезы. Пусть у него останутся приятные воспоминания о ней. Надо постараться выглядеть счастливой. Она и была счастлива в Риме, а при других обстоятельствах была бы просто наверху блаженства. Известно ведь, что, изображая благополучие, сам начинаешь в него верить.
Молодые люди встретились внизу и отправились в тратторию, где заказали фирменное блюдо — жареные кабачки. Это была замечательная еда. У Лиссы не было аппетита, но она все равно ела, потому что это нужно для ребенка.
После ланча он предложил прогуляться к Форуму, центру политической жизни древнего Рима. Лисса была очарована этим местом. Они бродили среди руин, глядя на высокие колонны храмов. Ей казалось, что она слышит звуки колесниц и крики «Да здравствует Цезарь».
Покидая Форум, они прошли мимо статуи Волчицы, которая, согласно легенде, вскормила Ромула и Рэма. Лисса вспомнила о щенках.
— Интересно, как поживают Сидни, Мельба и Алиса.
Но Рик молчал. Сегодня он не делился с ней своими знаниями, не объяснял каждую деталь, к чему она привыкла за время тура. Он сообщал ей только факты, и ничего больше.
А ей не хватало большего.
Лиссе не хватало его голоса, прикосновения, его губ. Ей было пусто без него. Но она продолжала глупо улыбаться. Он не должен ничего знать.