Жора Пескарев открыл глаза, увидел заплаканные глаза Люси и вновь потерял сознание. На этот раз от стыда...
Утром в одной из газет появилась заметка «Мужественный поступок». В ней сообщалось о том, что группа четвероклассников спасла жизнь школьнику Пескареву.
Может быть, Жора и стал бы предметом насмешек в школе, Но, к счастью, начались экзамены, а вскоре он получил из рук директора аттестат зрелости.
После этого «романтик» как в воду канул. Напрасно допытывалась Люся у товарищей Жоры о его судьбе. Одни говорили, что Пескарев поступил на курсы водолазов и решил посвятить всю свою жизнь спасению утопающих, другие утверждали, что он заболел водобоязнью и учится на бухгалтера, но толком никто ничего не знал.
Люся приобрела наконец туфли на высоком каблуке, а за отличное окончание десятого класса мама подарила ей шубку из настоящей цигейки. И все же Люся не была счастлива. По пути в институт она частенько вспоминала своего соседа по парте. Что ни говорите, а он был храбрым человеком. Не каждый сможет тонуть молча и с непроницаемым выражением лица.
Прошло несколько лет. Из худенькой, угловатой девчонки Люся превратилась в стройную, миловидную девушку с выразительными глазами. За Люсей ухаживали почти все студенты в институте и даже сам декан, овдовевший двадцать восемь лет назад. Но сердце девушки было неприступным. Ключик от него имелся лишь у неистового «романтика» Жоры Пескарева.
Однажды в сопровождении ватаги кавалеров Люся шла к себе домой. Внезапно дорогу ей преградил высокий, широкоплечий моряк.
— Разрешите пришвартоваться? — взяв под козырек, весело спросил он.
— Жорка?! — всплеснула руками Люся.
— Старшина первой статьи Георгий Пескарев! — с достоинством представился моряк ее спутникам.
Студенты переглянулись и, дружно вздохнув, стали прощаться с Люсей. Она небрежно махнула им рукой и взяла Жору под руку.
— Пойдем ко мне! — оживленно сказала девушка. — Наши уехали на юг отдыхать, и я в квартире совсем одна. Поговорим обо всем, не торопясь. Согласен?
— Слушаю и повинуюсь! — широко улыбнулся Пескарев.
На лифте они поднялись на пятый этаж, и Люся достала из сумочки ключик.
— Только ты извини, у меня в квартире беспорядок, — виноватым голосом сказала она, — домработница поступила в техникум, а я никак времени не выберу, чтобы прибрать все.
— Ничего, ничего! — успокаивал Жора.
Она усадила его на тахту и мимоходом спросила:
— Ты, наверное, с дороги-то хочешь есть?
— От тарелки горячего супа не отказался бы! — с подкупающей прямотой признался он, и Люся тотчас отправилась хозяйничать на кухню.
Жора огляделся. Бросился в глаза давно не мытый пол, пыльные шторы на окнах. «А Люся-то, видать, не очень любит домашним хозяйством заниматься», — усмехнувшись, подумал он. В это мгновение из кухни донесся вопль Люси: «Ой, палец порезала!» Жора поспешил туда. Девушка жалобно причитала:
— И когда это научатся картошку без кожуры выращивать?
— Дай-ка я почищу, — предложил Жора.
— Что ты! — Люся округлила глаза. — Разве ты сумеешь? Ведь это совсем не мужское занятие.
Жора засмеялся:
— Я на флоте столько картошки перечистил, что любой кок смог бы позавидовать.
Он принялся быстро и ловко снимать с картошки ножом тонкий слой кожуры.
— Скажи, пожалуйста! — удивилась Люся, наблюдая, как растет горка очищенных картофелин.
Жора, поколебавшись, разрешил себе проделать с Люсей маленькую шутку, которую когда-то давно сыграли над ним товарищи по кораблю.
— Готовь макароны к супу, — сказал он ей.
— А они готовы! — Люся потрясла пачкой.
— Надо же продуть их, — серьезно произнес Жора. — Кто же кладет в суп непродутые макароны?
— А! — понимающе воскликнула Люся и, округляя щеки, стала старательно продувать одну макаронину за другой.
И пока вся пачка не была продута, Жора не раскрыл рта, боясь расхохотаться.
Когда суп был заправлен, Жора деловито спросил:
— Где у тебя швабра?
— Что-что?
— Ну, не швабра, а тряпки, которыми палубу вы драите?
— А мы не драим палубу, — растерянно ответила девушка.
— Я имею в виду пол, — великодушно разъяснил Жора.
Через несколько минут он вооружился самодельной шваброй, использовав для этого комнатную щетку, налил полное ведро воды и с размаху выплеснул на пол. Люся с ногами забралась на тахту и с ужасом наблюдала за происходящим. Жора действовал решительно и непреклонно. Спустя полчаса пол блестел так, словно был натерт для бала.