Графиня отступила на шаг и внимательно осмотрела Кэролайн, словно телку на сельскохозяйственной выставке. Она была в курсе, что девушка, работавшая на Селесту, носит белые брюки и тунику, но, по мнению Тамары, она выглядит как медсестра в кабинете дантиста. Она не допустит такого у себя в «Элеганс»! Подумав минуту, графиня произнесла приговор:
— Отныне ты будешь носить только шелк, — сказала она, прищурив глаза, чтобы лучше представить себе Кэролайн. — Я вижу тебя в шелковой блузке кремового цвета, длинной юбке в тон, с ленточкой в волосах и с тонким золотым пояском.
— Звучит заманчиво, но где я смогу купить все это? — спросила Кэролайн. — Вы ведь прекрасно знаете, что я не могу позволить себе так одеваться.
— Купить? — с негодованием переспросила графиня, вновь поразив Кэролайн. — Я распоряжусь, чтобы все это сделали на заказ. В моем ателье.
Кэролайн еще ни разу не была в ателье, но оно казалось еще более недоступным, чем магазин. Совершенно недоступным для ее мизерного жалованья.
— Успокойся, — сказала Тамара, почувствовав беспокойство девушки. — Не думай, что тебе придется платить за это. Я включу стоимость в статью деловых расходов, которые окупятся с лихвой.
Кэролайн была в полном замешательстве.
— Вы имеете в виду, что я не должна... Вы имеете в виду, что вы...
— Ты получишь соответствующую одежду, но будешь носить ее только на работе, — сказала графиня. — Разумеется, ты будешь следить за тем, чтобы одежда была безупречно чистой и выглаженной.
Графиня удалилась в свой кабинет и вернулась с сантиметром. Она сняла мерки груди, талии и бедер Кэролайн и позвонила куда-то, резко отдав приказ. Через четыре часа швея доставила в магазин блузку и юбку.
— Возьми, — сказала графиня, подавая одежду Кэролайн.
— Примерь и покажись мне.
Кэролайн отнесла блузку, юбку, ленточку и пояс в одну из трех просторных примерочных, сняла свою лавсановую одежду и облачилась в шелковую «спецовку». Она застегнула позолоченный поясок и стянула волосы шелковой ленточкой кремового цвета. Ощущение шелка на теле и волосах было просто восхитительным. Кэролайн знала, что она не красавица, но неожиданно для себя обнаружила, что выглядит совсем по-другому: стройней и элегантней, почти так, как принято на Ворт-авеню.
Кэролайн вышла из примерочной, гордо подняв голову и расправив плечи. Ее глаза сияли, когда она встала перед графиней.
— Повернись, — сказала Тамара.
Кэролайн медленно покружилась.
— По-моему, ты немного похудела, — одобрительно заметила графиня.
Кэролайн почувствовала, как у нее на глаза навернулись слезы.
— Мне тоже так кажется, — застенчиво произнесла она.
— Это результат того, что ты отказалась от своих ужасных обедов, — заявила графиня. Еще бы — она так загрузила Кэролайн работой, что у девушки даже не было возможности перекусить. — Скажи, что у тебя обычно на обед?
— Селма — отличная женщина, но ее нельзя назвать искусной кухаркой, — сказала Кэролайн, имея в виду свою хозяйку и подругу. — Обычно она делает обед из чего-нибудь консервированного и картофельных чипсов.
— Тебе следует покупать свежую зелень и цыплят, — порекомендовала графиня. — Расходы можешь записывать на мой счет в «С'э си бон»[1].
— Вы так великодушны... — радостно начала говорить Кэролайн.
— Не обольщайся и забудь про великодушие, — сказала графиня, подавая Кэролайн рулон бумажных полотенец и флакон «Виндекса». — Довольно болтовни! Мой салон должен сверкать!
Все последующие десять месяцев Кэролайн Шоу заставляла магазин не просто сверкать — он буквально искрился. Графиня Тамара требовала, чтобы в любой момент здесь царила идеальная чистота. Платья должны были висеть на расстоянии точно пяти дюймов друг от друга. Аксессуары — перчатки, бижутерия, выходные туфли и босоножки — тоже требовалось выставлять в определенном порядке. Белье — аккуратно раскладывать в вертящихся витринах и снабжать прокладками из надушенных кружочков бумаги. Графиня обходила магазин с рулеткой, чтобы проверить, насколько точно соблюдает Кэролайн ее приказы. Ничто не ускользало от ее всевидящего ока.
— Попав в зачуханный магазин, где все товары лежат бесформенной грудой, клиенты просто развернутся и уйдут, — наставляла она Кэролайн.
Кэролайн понимала, что графиня права, и поэтому она старалась настроить себя на то, что бесконечная уборка, протирание пыли и полировка витрин просто необходимы. Ей стоило особых усилий сдерживаться, чтобы не сказать, что основной источник беспорядка — это пепел с сигарет графини, падавший на пол, и что его приходится постоянно убирать.
Графиня Тамара также требовала, чтобы все товары постоянно выглядели девственно-свежими и привлекательными. Она лично показывала Кэролайн, как, используя кусок картона, снова расправить складки и кружева на шелковой одежде, после того как кто-нибудь из клиентов посмотрел вещь. Тамара демонстрировала, как нужно чистить, гладить и вешать одежду, чтобы никому не могло прийти в голову, что ее уже мерили.
— Клиент должен свято верить в то, что никто еще не прикасался к этому белью, — говорила она, наблюдая, как Кэролайн снова развешивает вещи, которые так и не купили.
— Клиент — всегда король, или королева, если угодно, — учила ее графиня, говоря, что в ее обязанности также входит предложить посетителям что-нибудь: кофе, чай, минеральную воду, шампанское (причем обязательно «Дом Периньон», а не какое-нибудь дешевое, как, например, «Маммз», которое предлагает Селеста) и соответствующую закуску. Миниатюрные смородиновые пирожные к кофе, хрустящие лимонные вафли к чаю, соленые орешки к «Эвиан» или перье и перченые сырные палочки к «Дом Периньон».
— Для моих клиентов — все самое лучшее, — постоянно говорила графиня. — Тогда у них поднимается настроение, а когда они в хорошем настроении, они покупают больше. Эти расходы возмещаются с лихвой. Это необходимые деловые расходы.
Кэролайн впитывала ее слова и училась на удивление быстро. Она поняла, как важно, чтобы сам магазин и все товары в любое время дня и ночи выглядели привлекательно, осознала необходимость постоянного обновления фасонов и стилей, старалась быть вежливой и улыбаться, даже когда ей попадались капризные и неприятные особы, потому что если угождать клиентам, то они покупают больше и, кроме того, снова приходят в этот магазин.
Именно об этом говорила Франческа — вспоминала Кэролайн их давнюю беседу в «Брэйкерсе». Если им льстить, они приходят снова. Деловые отношения становились для Кэролайн все более интересными; работая в «Элеганс», она увидела в них особый смысл. Неясные мечты стали приобретать форму и содержание. «Мне нужен свой личный магазин, — затаенно думала про себя Кэролайн. — Может быть, когда-нибудь у меня тоже появится собственный магазин».
* **
Дни шли за днями, сменялись времена года, а Кэролайн все работала не покладая рук: мыла, скребла, пылесосила, складывала и перекладывала вещи, заворачивала покупки, предлагала напитки и закуски и бегала от магазина к ателье, которое оказалось просто тесным рабочим помещением на противоположном конце города, но в котором создавались эксклюзивные и баснословно дорогие шедевры салона графини Тамары.
Кэролайн работала много, но ее усилия были вознаграждены, хотя и не в денежном отношении. Девушка наконец сбросила вес, и обнаружилось, что у нее нормальные бедра, талия и бюст. А когда выжженные перманентом волосы отросли, оказалось, что у нее прекрасные блестящие каштановые кудри. Ее волосы были такими пышными и мягкими, что даже графиня признала это. И хотя Кэролайн не верила в то, что она красавица, но и она не могла отрицать, что просто расцвела, выросла и наконец-то не чувствовала себя неуютно в своем собственном теле. Обслуживая клиентов в своей новой шелковой кремовой «спецодежде», девушка ощущала себя легкой, грациозной и свободной, как будто потеряла не фунты веса, а груз, давивший ей раньше на плечи. Кэролайн очень польстило, когда один мужчина с Беверли-Хиллз вдруг спросил ее номер телефона.