Брандус поднялся с превеликим трудом и сел на коня Белого рыцаря. Но, прежде чем добраться до Плесси, они встретили рыцарей короля, которые возвращались после погони за людьми Брандуса. Мессир Кэй заметил их первым и обратился к Белому рыцарю:
– Именем монсеньора короля, я желаю знать, кто вы.
– Я рыцарь, этого с вас довольно; а тот, кого я везу сзади, – мой пленник.
Кэй присмотрелся и узнал прежнего и нового владельцев Скорбного Оплота.
– Ого! – воскликнул он, – да это вы, рыцарь, тот самый, кто вчера захлопнул ворота перед носом госпожи королевы. А тот, кого вы везете сзади, – враг нашего господина короля Артура. Я как верный слуга короля совершил бы измену, если бы не вытребовал его; позвольте мне сопроводить его к монсеньору Артуру.
Белый рыцарь ответил:
– Не родился еще тот, кто у меня его отнимет.
– Это как раз я и буду!
– Не троньте его, или от вашей руки останется пенек.
– Ах, так! Пусть ваш пленник слезает, и поглядим, кто будет достоин его охранять.
– Не стоит того; я его прекрасно защищу и не спуская на землю.
И тут они берут разгон и мчатся друг на друга с глефами на упоре. Но Кэй ломает свою о щит Белого рыцаря; а тот досягает его повыше седла, вонзает железо ему в бедро и тяжко роняет его наземь. И прежде чем уйти, говорит:
– Мессир Кэй, вот и скажите теперь, нуждался ли в вас шампион госпожи Ноанской, чтобы ее защитить.
Люди короля, бывшие свидетелями схватки, подняли мессира Кэя и на щитах отнесли в его шатер. А Белый рыцарь доехал до Плесси и заставил Брандуса поклясться на святых у алтаря, что тот выдаст ему пленных. Брандус немедленно послал к своему сенешалю с приказом привести в обитель всех рыцарей, заключенных на острове. А когда они прибыли, он сказал Белому рыцарь:
– Сир, отдаю вам этих пленников, но требую в свой черед, чтобы вы сдержали слово.
– Брандус, – ответил Белый рыцарь, – вы свободны.
– Это что же, – подивился отшельник, – вы позволите Брандусу уйти?
– Да; я дал такое слово.
– Ох, это разнесчастное слово! Один только Брандус мог искоренить богопротивный уклад Скорбного Оплота; и едва ли вам выпадет подобный случай рассеять эти чары.
Белый рыцарь, однако, не желал, чтобы пленники Брандуса предстали перед королем Артуром прежде, чем в Скорбный Оплот войдет королева. Он упросил их остаться в обители до его скорого возвращения и вернулся в Скорбный Оплот. В той части дворца, которую он избрал для себя, оставались две девицы, присланные Владычицей Озера: одна – та, что передала ему три щита, другая – та, что привела его в Скорбную Темницу.
– Сир рыцарь, – сказала первая, увидев его снова, – долго же вы заставили себя ждать.
– Милая моя, потерпите немного, я отпущу вас не раньше, чем освобожу монсеньора Гавейна. Это будет совсем скоро.
Промолвив это, он пошел спросить у стража вторых ворот, приходил ли туда король.
– Да, сир.
– Ну что же, охрана снята. Позвольте войти королю, королеве и всем, кто этого просит.
Артур, выйдя из привычных своих раздумий, только что послал рыцаря ко вторым воротам. Когда ему доложили, что охрана снята, он сел верхом, а за ним и королева, и целый сонм придворных. Мессира Кэя везли на носилках, поскольку раны, которые он получил, пытаясь отбить Брандуса, не позволяли ему усидеть в седле.
Вторые ворота со скрипом отворились. Перед ними высились огромные и горделивые строения, прекрасные дома в изобилии. То, что называли тогда замком, было в то же время и городом, выстроенным вокруг замка или позади него. Они увидели двойной ряд лож, или наружных галерей, заполненных дамами, рыцарями, девицами и городским людом; все они горько плакали, но не проронили ни слова. Король вошел, прошелся по залам; повсюду та же тишина.
– Несомненно, мы видим тут, – сказал он королеве, – жертв некоего заклятия, и мы не в силах угадать, кто их расколдует.
Но когда Белый рыцарь выходил из замка, чтобы ехать за мессиром Гавейном, он услышал, как пленники издали громогласный вопль:
– Король, удержите его! Король, удержите его!
На этот внезапный шум король и королева выглянули в одно из окон; их заметил Белый рыцарь, невольно остановился взглянуть на них и отвесил поклон. Король спросил, ответив на приветствие:
– Скажите, рыцарь, отчего все эти люди кричат мне, чтобы я вас удержал?
– Нет, сир, я сам этого не знаю; но спросите их, чего они от меня хотят; не думаю, чтобы им было за что меня упрекнуть.
Король пошел к ним и спросил, зачем они хотят удержать рыцаря.
– Затем, что через него искоренится здешний пагубный уклад.
Но когда король вернулся, рыцарь уже выехал за первые ворота; и удрученный тем, что ничего не понял в слышанных воплях, король загрустил более, чем когда-либо.