Да и пора было! Не успел он в последний раз ударить по клавишам, как его вызвали в зал, где производился опыт.
Там Беннета встретил целый сонм ученых, к которым успел присоединиться и доктор Сэм.
Тело Натаниэля Фэтберна находилось тут же, в гробу, установленном на помосте посреди зала.
Включили фонотелефот, чтобы весь мир мог следить за каждой фазой операции.
И вот открывают гроб… Вынимают из него Натаниэля Фэтберна… Он все еще походит на мумию — желтый, твердый, сухой… При постукивании тело звучит глухо, как деревяшка… Его подвергают действию тепла… электричества… Безрезультатно… Ничто не может вывести его из сверхкаталептического состояния.
— Ну как, доктор Сэм? — спрашивает Беннет.
Доктор склоняется над телом коллеги, вглядывается в него с величайшим вниманием, вводит под кожу несколько капель броун-секаровской жидкости,[26] которая до сих пор еще в моде. Мумия остается мумией.
— Мне кажется, — задумчиво произносит доктор Сэм, — зимняя спячка чересчур затянулась.
— Ах!.. Ах!..
— Похоже, Натаниэль Фэтберн мертв.
— Ка-а-ак?
— Как только можно быть мертвым!
— Когда же он умер? — спрашивает кто-то.
— Да лет сто назад, — невозмутимо отвечает доктор Сэм. — Когда коллега реализовал свою злополучную идею и дал себя заморозить из любви к науке…
— Что поделаешь, — философски заключает Фрэнсис Беннет. — Видимо, метод нуждается в совершенствовании.
— «Совершенствование» — самое подходящее слово, — отвечает доктор, а научная комиссия по изучению земного сна удаляется со своей печальной ношей.
Фрэнсис Беннет в сопровождении доктора Сэма вернулся к себе. После тяжелого делового дня директор казался несколько утомленным, и доктор посоветовал ему перед сном принять ванну.
— Вы правы: ванна меня освежит…
— Безусловно, мистер Беннет. Если хотите, я отдам распоряжение…
— Незачем, доктор! В доме всегда наготове ванна, мне даже не нужно выходить из комнаты… Видите эту кнопку? Достаточно ее коснуться, и появится ванна, наполненная водой, нагретой до тридцати семи градусов.
Фрэнсис Беннет нажал кнопку. Послышался глухой шум, постепенно нарастающий, усиливающийся… Затем распахнулась одна из дверей и появилась скользящая по рельсам ванна…
Но что это? Из ванны доносятся восклицания, выражающие стыдливый испуг. Доктор Сэм поспешно закрывает лицо руками.
В ванне лежит миссис Беннет, прибывшая с полчаса назад по пневматической подводной трубе.
На другой день, 26 июля 2889 года, директор «Ирт геральд» снова пустился в двадцатикилометровый рейс через все отделы своей газеты. Когда тотализатор[27] закончил подсчет, прибыль выражалась в двухстах пятидесяти тысячах долларов за истекший день — на пятьдесят тысяч больше, чем накануне!
До чего все же выгодно ремесло журналиста в конце двадцать девятого века!
Жюль Верн
Плавучий остров
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
1. КОНЦЕРТНЫЙ КВАРТЕТ
Если путешествие началось плохо, редко бывает, чтобы оно хорошо кончилось. Во всяком случае, такого мнения могли бы с полным основанием придерживаться четверо музыкантов, чьи инструменты валяются сейчас на земле. В самом деле, карета, в которую им пришлось пересесть на последней железнодорожной станции, внезапно опрокинулась на косогоре.
— Раненых нет?.. — спрашивает первый из них, быстро вскакивая на ноги.
— Я отделался царапиной, — отвечает второй, потирая щеку, порезанную осколком стекла.
— А я — ссадиной, — говорит третий, у которого на ноге проступило несколько капель крови.
В общем, все это пустяки.
— А моя виолончель?.. — восклицает четвертый. — Только бы с виолончелью ничего не случилось.
К счастью, футляры инструментов в полной сохранности. Ни виолончель, ни обе скрипки, ни альт не пострадали, разве что придется их заново настроить. Ведь эти инструменты сработаны лучшими мастерами!
— Проклятая железная дорога! Так подвела нас на полпути!.. — говорит один.
— Проклятая карета! Вывалила нас в таком пустынном месте!.. — отвечает другой.
— И как раз, когда надвигается ночь, — добавляет третий.
— Хорошо, что наш концерт назначен только на послезавтра! — замечает четвертый.
И потешаясь над собственной неудачей, наши музыканты изощряются в самых забавных шутках. Один из них, по обыкновению использующий в своих остротах музыкальные выражения, изрекает:
26
Броун-секаровская жидкость — медицинское средство для повышения жизненного тонуса организма, предложенное в 1889 году известным французским физиологом Броун-Секаром.