— Побойтесь бога, ага! У меня дети… Хоть одну корову оставьте! — просила она плача.
— Отстань, бабка! Говорят тебе: когда война кончится, тогда вернут твою корову! — говорил чиновник.
— До этого мои дети с голоду умрут! Сжалься над ними, оставь корову! — Она схватила жандарма за руку, но тот грубо оттолкнул ее.
Жена Хачика выпустила веревку из рук и упала. К ней с воплями подбежали испуганные дети и невестка.
— Хачик им покажет, — сказал на ухо Мураду Ашот, — эти коровы дорого обойдутся, увидишь.
— Да, дядя Хачик рассчитается, — согласился Мурад и, простившись с товарищем, пошел к дому тети Заназан.
Мурад застал ее за ручным ткацким станком. Апета не было.
— Ты посиди немного, Мурад. Как только жандармы уйдут из нашего квартала, Апет тут же появится, — сказала Заназан и опять занялась работой.
Вскоре во двор забежал девятилетний мальчуган в одних трусах.
— Тетя Заназан! Жандармы ушли, — сказал он, запыхавшись, и опять убежал на улицу.
Заназан не спеша встала из-за станка, подошла к деревянной перегородке и три раза постучала. Раздался ответный стук. Заназан нагнулась и подняла две доски. Из-под пола появилась голова Апета. Опираясь руками о доски, он проворно выскочил из ямы и потер руками глаза.
— Ушли?
— Ушли, — ответила Заназан. — Только ты доски положи на место.
Увидя Мурада, Апет обрадовался:
— Мурад пришел? Ну, расскажи, что происходит на белом свете. Видишь, я, как крот, залез под землю.
Мурад молчал.
— Что ты молчишь?
— Не знаю, что рассказывать. Наверное, ты все знаешь… Дядя Апет, где мой отец?
— Ты же знаешь, что он уехал с караваном, что же еще спрашиваешь?
— Ты тоже уехал с ним, но вернулся, а его нет.
— Я с дороги вернулся. Так нужно было… Отец тоже скоро должен приехать: они поедут только до Сиваса и обратно, это займет дней десять — двенадцать, не больше.
Послышался монотонный стук станка — тук, тук, тук, тук. Заназан проворно кидала челнок с одного конца полотна в другой.
Мурад протянул Апету записку.
— Сирануш просила передать.
— Спасибо, — сказал Апет и, тут же развернув записку, прочел ее. — Передай, что сегодня ночью я уйду. Когда спущусь в город, то дам ей знать.
— Хорошо, передам.
— Мурад! Я тебя позвал по одному делу, выслушай меня внимательно и скажи, сумеешь ли ты это сделать. — Апет помолчал, о чем то думая. — Видишь ли, нам из города нужно переправить кое-что в крепость, к нашим. Можешь взяться за это?
— Конечно, могу, — с готовностью согласился Мурад.
— Не торопись, это не так просто, как ты думаешь. Тут хорошенько нужно подумать, чтобы не попасть в руки жандармов.
— Понимаю.
— Вот и хорошо. На каких ребят ты надеешься?
— Качаз, Ашот и я.
— А Мушег, Каро?
— Каро маленький, а Мушег слабый, для такого дела не годится. Утром, когда убили учителя, он даже в обморок упал, как женщина.
— Это со многими бывает. Разве легко смотреть, когда на твоих глазах убивают человека? По-моему, он надежный парень, на него можно положиться, а что Каро маленький, это даже лучше: на него меньше будут обращать внимания.
— Что же, я их тоже возьму.
— Так вот, ты, наверно, видел, что на склонах перед крепостью кое-где растет трава и женщины пасут коров?
— Конечно, видел. Я все тропинки там знаю.
— Это хорошо, я так и думал. Жаль только, что мы до сих пор не могли отыскать потайной ход. Такой ход обязательно должен существовать, они были во всех крепостях, но в нашей мы так и не нашли. Одно из двух: или он сделан так искусно, что трудно найти, или со временем обвалился. Крепость наша старинная. Ей не меньше тысячи двухсот лет.
— Кто ее построил, дядя Апет?
— Точно сказать никто не может. Знатоки истории предполагают, что когда-то в нашей долине жил сын армянского царя Сенекерима, он и построил крепость, чтобы преградить путь набегам диких племен на Армению. Кто бы ее ни строил, видно, что наши предки были большими мастерами, — какая замечательная башня с бойницами, глубокие колодцы на гранитной горе и, наконец, церковь! Да я не об этом хотел говорить… Двое из вас пусть пасут коров на склонах крепости. Утром, поднимаясь туда, пастух кое-что захватит с собой, днем можно будет отнести ему в корзинке еду, не так ли?
— Конечно.
— Надо выбрать такое место, с которого можно было бы видеть все вокруг. В случае опасности, — вернее, если жандармы захотят туда заглянуть, — пастухи дадут сигнал и тем, которые будут находиться в крепости, и товарищам, несущим им еду. Ты понял все?