Для начала звоню Оксане – хочется услышать последние известия с линии фронта и озвучить собственные стратегические мысли. Меня успокаивают:
- Мария, не волнуйтесь. Все нормально - Кирилл Борисович у нас был и уже дал предварительное согласие на переход на новую работу.
- Спасибо, Оксаночка... А он точно ничего не заподозрил?
- Уверена.
- А про интернет спрашивал?
- Давай, я расскажу, по порядку. Я еще вчера утром позвонила ему на мобильный и пригласила к нам офис обсудить, дескать, очень выгодное предложение. Примчался буквально через час. Я ему и про Эйндховен, и про Токио, и про Рим, и про представительства по всему миру, пять языков говорю, приходится использовать в переговорах. Вижу – клиент поплыл.
- Ну, ты даешь. Неужели действительно?
- Что?
- Ну, пять языков!?
- Не в совершенстве, конечно, но да. Я там при нем по-английски с подружкой по курсам болтала.
Получилось эффектно.
- Извини, я перебила.
- Ну, так вот – крупная бизнес компания, представительства по всему миру. Тут-то он, мне и говорит – читал о вашей компании в интернете.
- Я же говорила – тертый еще гусь.
- Нормально, навешала лапшу про конкурентов и строгую конфиденциальность.
- Так вы чего, сослались на реальную компанию?
- Все по-взрослому. Ну, а дальше дело техники – подбираем, дескать, команду профессионалов и нам конечно во главе нужен принц на белом коне, то бишь - он.
- Поверил?
- Не сразу конечно, но я была убедительна. Про справки, которые мы навели о его кандидатуре, про его энергичность и нереализованные амбиции, про новый уровень, где он сможет проявить себя. Бла, бла, бла. Он там чуть не лопнул от своей значимости... Но, что у него не отнять - действительно недоверчив и цепляется за любую мелочь, чтобы поймать подвох.
- В смысле? Что-то случилось?
- Да нет, просто были рабочие моменты. Не заморачивайся. Главное он принципиально согласился.
- Оксаночка, милая, это еще тот жук. Так что дополнительно реализуем план «Б», с желтой прессой. И давай, контрольный в голову, а?
- Есть идеи?
- У меня под рукой сейчас очень скандальные фотки и описание приключений нашего героя на сексуальном фронте в рабочее время. Можно такую бомбу сделать!
- Кажется, я понимаю: тут и возможное бегство к конкурентам, за сумасшедший оклад с бонусами, и клубничка прямо на рабочем столе. Есть где развернуться перу.
- Да-да-да… И надо ему еще что-нибудь предложить, материальное.
- А, ну у нас в договоре прописан оклад - триста тысяч и бонусы.
- Поставь пятьсот… И еще опцион по итогам года.
Смотрю в свои пометки.
- Еще запиши служебный автомобиль и авиабилеты в отпуск. Главное - чтобы на видеозаписи он согласился уволиться. Внеси пункт об эксклюзивности услуг.
- Само собой… Мария, не волнуйтесь, я все записала.
- Оксаночка, надеюсь, публикация будет уже сегодня?
- Не сомневайтесь. Первым же курьером отвезем к вам на фирму.
- Запиши адресата: Федотов Николай Петрович, фирма «Ресайнс». С богом!
Нажимаю отбой. Настроение чудесное – я весь в предвкушении схватки. Хочется прыгать, скакать и играть в футбол.
***
Но оперативку руководства по столь щекотливому вопросу созывают в 9.30 утра и у меня недоброе предчувствие. Наверняка попытаются вопрос замурыжить, обратить в шутку, а Машку щелкнуть по носу. По пути прихватываю Мягкову с Пузыревым, упомянутыми в рассказе в розовом ноутбуке в качестве свидетелей, но они остаются болтаться у входа в зал заседаний - их на совещание не позвали. Киваю парочке, пытаясь подбодрить, и прохожу внутрь кабинета. Что-то Толики с Валиками снулые сегодня и мне это не нравится. Машка же ясно написала, что вчера они были воодушевлены даже очень и готовы были носом землю рыть! Настроение еще больше падает, когда вижу во главе стола не Федотова, а Козлова. Сам же Петрович стоит у окна, какой-то блеклый и неуверенный на вид. Остальные вражеские бойцы расположились по периметру - Стужев пристроился в сторонке, у стены, возле телевизора, Побужецкий топчется на противоположной стороне стола, неподалеку от Петра Константиновича, своего личного «крышевателя». Внутренне напрягшись, прохожу к обычному Машкиному месту. Спокойствие, только спокойствие - у Машуни есть свидетели, и они ее не подведут! С усмешкой усаживаюсь сбоку стола и смотрю на Козлова, развалившегося в председательском кресле и сцепившего руки на животе. Его осуждающий взгляд лишь заставляет быть собранней.
- Ну, что все собрались? Начнем? Все уже все знают, я думаю…
Козлов оглядывается на Кирилла:
- В наших стенах вчера произошло чрезвычайное событие. Слово пострадавшей стороне.
*Вот это наглость! Брови сами лезут удивленно вверх. Это он то пострадавшая сторона?!
Побужецкий начинает расхаживать за креслами, глядя пустыми глазами в пространство и гундосить:
- Я никогда не думал, что стану объектом такой необоснованной агрессии.
Ловлю жалобный взгляд Петровича в сторону «пострадавшего». Что происходит, в конце концов? С ума все посходили, что ли?
- Честно говоря, я даже не понимаю, чем это можно объяснить. У меня нет слов, ей-богу!
Да-а-а… Ни стыда у человека, ни совести… Не снимая усмешки с губ, киваю каждому обвиняющему слову в мой адрес. Козлов подает свой начальственный голос:
- А чего тут понимать? Это просто, кое-кто, возомнил себя не начальником отдела, а председателем Совета Директоров!
И этот туда же? Они что хотят из меня мальчика для битья сделать? В смысле девочку. Гляжу на него с недоумением:
- А что это вы, Петр Константинович на меня смотрите?
Он сдвигает свою тушку в мою сторону и вдруг повышает голос:
- А на кого ж мне еще смотреть!
Ну, нет, так дело не пойдет. Типа Кир бедный и несчастный стоял, мечтал о высоком, а Машка проявила агрессию и напала? Возмущенно поднимаю обе руки вверх:
- Так, подождите! Давайте еще из меня психопатку сделаем! То есть я просто так вот вошла и ударила этого прекрасного человека, да? Да?
Тыкаю пальцем в сторону Побужецкого, сложившего ручки на пузе. Козлов, сходу не может ничего придумать и лишь настороженно кивает. Зато за спиной у меня слышится ядовитый шип - ясно, что Стужев своего не упустит:
- Ну, говорят, что так и было.
Оглядываюсь на этого обмылка:
- Кто, говорит?
Саня тут же делает шаг в мою сторону:
- Люди говорят!
Вот, гнида. Невольно срываюсь на крик от возмущения:
- Какие люди, Стужев, тебя там вообще не было! Поэтому, закрой рот и не тявкай!
Александр c горечью смотрит на Петровича:
- Вот, видите, она уже на меня бросается.
Уже?! Да у нас в офисе только два урода и есть, на которых бросаться. Федотов делает шаг к столу, наклоняется ко мне и растерянно мычит:
- Маш, действительно.
Это, уже, ни в какие ворота не лезет. Не выдерживаю и вскакиваю:
- Ну, что действительно? Ну, что Маша-то?
Вместо того чтобы пропесочить хама и раздолбая, стрелки переводят на меня! Тычу рукой в сторону приоткрытой двери:
- Есть свидетели, чем он там занимался!
Козлов вдруг интересуется:
- Что за свидетели?
Я кричу через весь зал:
- Толик, Валя, зайдите, пожалуйста!
Потом оглядываюсь на Козлова с Федотовым:
- Сейчас вы все услышите сами.
В дверь осторожно заглядывает Пузырев, за ним маячит фигура Мягковой.
- Можно?
Торопливо зову:
- Нужно!
Петрович делает знак рукой:
- Иди сюда.
Оба заходят и настороженно проходят поближе. Смотрю на них – ну, давайте ребята!
Федотов приказывает:
- Говори.
Козлов с интересом смотрит на пришедшую парочку: