Она понимала, что Ван, самый, пожалуй, сложный из всех ее знакомых, положительно не отреагирует на новость об отведенной ему в этой жизни роли. Властолюбивый и целеустремленный сильф всем своим существом желал стать лидером не только молодежи, мечтающей о смене состава Совета и о выходе из Леса, но и лидером всех сильфов.
А тут жена и, возможно, незавидная участь стать трупом, спасая мир.
Крах всех честолюбивых намерений. Крушение надежд.
Нила откровенно боялась.
Боялась не того, что сильф откажется идти с ними, в этом она даже не сомневалась. Если придется, она пойдет и одна. Отправится к храму с любым, кто согласиться идти дальше. Ее неумолимо тянуло за город и куда-то на на юго-восток, вдоль лесов.
Возможно, знание мэтром местности и не понадобится. Она интуитивно чувствует, где тот самый храм, и Мир сам, пользуясь ее собственной силой, направит куда следует.
Боялась же девушка реакции Вана на участие в их походе Тэя и на нее саму.
Но чего точно она делать не будет, это выпрашивать милости у Вана.
— Вы все можете пока что пройти на кухню, мне нужно свободное помещение, и, прошу не беспокоить, пока я сам не разрешу. Дир, сопроводи, пожалуйста. — Голос сильфа был холодным, а тон — непререкаемым.
Эльф кивнул и со словами «прошу за мной» первым направился на выход. За ним потянулись все остальные. Нила, шепнув несколько ободряющих слов мэтру, кинула настороженный взгляд на Вана.
И время замерло.
Его черные глаза тянули ее к себе, словно марионетку за ниточки.
Нила не ощущала ни свое тело, ни свой разум, она словно рассыпалась на много-много мелких, практически невидимых глазу составляющих и все они медленно, но неуклонно двигались к чему-то черному, высокому и такому соблазнительному.
Они, частицы, облепили этот черный силуэт, пытаясь едва ли не слиться с ним, проникнуть внутрь, чтобы в нем раствориться и потерять себя окончательно.
Последнее слегка отрезвило. Полностью терять себя не входило в жизненные планы девушки.
Нила сделала попытку пошевелиться и испытала настоящий шок.
Она уже не стояла рядом с мэтром, а сидела. Сидела на чем-то жестком. Кулаки ее обеих рук крепко сжимали атласные, прохладные и густые волосы сильфа.
Чем-то жестким оказались его бедра, зажатые ее коленями.
Губы сильфа, совсем близко, были настолько яркими, что казались кровавыми. Глаза — черные провалы, с фиолетовыми всполохами в тех местах, где предполагались зрачки и радужка, смотрели прямо на девушку. Белизной кожи сильф мог соперничать с тестом для праздничного пшеничного хлеба. А его аромат, не похожий ни на какие другие запахи, но приятный до мурашек по коже, окутывал девушку, заставляя вдыхать его еще глубже.
— Вот как это бывает… — Хриплым голосом произнес сильф и поерзал, удобнее устраиваясь и отставляя чуть дальше руки, на ладони которых он опирался. Ван начал медленно откидываться назад и Нила выпустила жесткие пряди из рук.
— Это было красиво. — Помолодевший лицом мэтр, уже без излишней бледности и капель пота на лбу и висках, смотрел с благоговением на Нилу и Вана.
— Как Вы себя чувствуете? — Поинтересовалась Нила и только потом догадалась перейти на магическое зрение. До ее ушей донесся ехидный смешок Вана.
Мужчина уже понял, что, каким-то невероятным образом, ему или им удалось обезвредить нападающего. Даже следов его присутствия в ауре травника не осталось.
— Он слишком слаб, чтобы ехать дальше. Можно..?
— Можно. — Разрешил сильф, уже понимая к чему клонит Нила.
Девушка встала и поправила длинную юбку платья. Она, до автоматизма отработанным движением кисти и намертво заученной формулой, отправила мэтра в исцеляющий сон и тот, грузно привалившись к столу, засопел.
— Надо попросить Тэя, чтобы донес его до кровати… — Задумчиво произнесла девушка, мыслями она уже была далека от травника.
Странное затмение, не похожее на связь с кем-либо из остальных мужей и совершенно не похожее на последствия тех брачных ритуалов, что происходили до этого, и смутило, и наводило на мрачные размышления, что на них с Ваном попытались влиять извне. Миру и Аде, видимо, действительно требуется их связать, раз в дело пошли грязные методы.
— Извини, — пробормотала она, стараясь не смотреть на сильфа. — Я понимаю, что на самом деле неприятна тебе, сама не знаю, что на меня нашло…
— Видимо, — эльф застыл и голос его заледенел, — мне тоже следует извиниться, я вел себя недопустимо.
Ван тоже встал, но, в отличии от девушки, не стал приводить себя в порядок руками. Магия расправила на нем одежду и поправила волосы в прическе едва ли не по щелчку пальцев.
От этого холодного тона, магического совершенства и отрешенности, прячущейся за вежливыми фразами, Нила почувствовала глухую тоску.
Ей до визга захотелось кинуться на Вана и залепить ему самую сильную пощечину, на которую она только способна. Она страстно желала сорвать с сильфа маску, обнажить его настоящие чувства. Но кто сказал, что его реальное отношение понравится ей больше, чем эта холодная вежливость?
Намекни Ван хоть взглядом, что он согласен с навязанной ему ролью, Нила бы нашла и время, и повод договориться об остальном. Но как бы сейчас их не сталкивали лбами, она не станет просить его влиться в их ненормальную семью. Раз он все теперь знает, то следующий шаг за ним.
— Я знаю, что ты слышал то, что я рассказывала остальным в доме мэтра. — Нила замолчала, а Ван не стал задавать наводящие вопросы. Если хочет что-то сказать, пусть говорит сама. — У тебя остались как-то вопросы? — В конце концов продолжила девушка, стараясь не смотреть на каменную статую, прикосновения к которой до сих пор обжигали ладони, губы и бедра.
— Нет. — Последовал резкий отрицательный ответ.
— Хорошо… А… — Нила замялась, не зная, как озвучить свою просьбу. Ван же ждал, как кот, подкравшись вплотную и только ждущий, когда любопытная мышка высунет свой нос из норки.
Он ждал, что она предложит ему союз.
Сама.
И тогда он сможет рассказать ей все, что об этом думает.
Он так не поверил, что их мир может нуждаться в помощи. Эта навязчивая идея скорее похожа на влияние очень опытного и сильного мага. Особенно, если учесть состояние мэтра Розаро по прибытии. И он, Ван, не Дир, не попадется в расставленную ловушку.
Вопреки всем ожиданиям сильфа, девушка задала совершенно другой вопрос:
— Раз ты все знаешь, ты можешь нам помочь? — Нила наконец-то посмотрела на сильфа и тот увидел в ее глазах сомнение и, одновременно, отчаянную надежду на то, что он ответит согласием.
— Ты предлагаешь мне бросить своих людей, отказаться от поездки к вашему правителю и, как следствие, от помощи и заключения мира. Ради чего? Ради твоей навязчивой идеи? Фантазии, что не имеет под собой ничего, кроме домыслов?
Вана прорвало, наконец он мог не безосновательно излить свою желчь.
— Фантазии?! Домыслы?! Но разве ты не видишь, что мы и правда изменились? — Внутренне сжавшись в комок от обиды, Нила не сдавалась. Она считала, что помощь Вана, без всяких привязок и обетов, будет оптимальным выходом из сложившейся ситуации.
— Изменились. Но не настолько, чтобы оправдать идею спасения мира кучкой существ, что и сами нуждаются в дополнительной помощи. Или мне надо поверить в то, что Покровители этого мира исчезли, опираясь только на твои видения? Но кто сказал, что они не навеяны?
Нила стояла ни жива, ни мертва.
Оказывается, на ситуацию можно смотреть и по-другому.
Это ей все было понятно, она ни минуты не сомневалась, ни в существовании Ниэля, ни в своих магических способностях, ни в своих мужчинах. Может, расскажи и ей кто-либо подобную историю, она бы усомнилась. Но для не все складывалось по кусочкам, как мозаика. Начиная с ее собственного назначения на практику и заканчивая появлением татуировки на запястье травника. Кусочки, что постепенно сложились в полноценную, пусть и не радостную, картину.