— Тогда поехали. — Твердо произнесла девушка, склоняясь к роженице.
Пока Нила тихо объясняла Милаве что и как надо будет делать четко по ее командам, эльф пытался сосредоточиться и взять себя в руки.
Видевшему смерть и пытки, ему было страшно. А вдруг не получится? Вдруг что-то сделает не так? От волнения дрожали пальцы. Да лучше опять в стычку, чем вот так. И как только Ниле удается быть такой спокойной? Он раньше никогда не задумывался над работой целителя. И наблюдая сейчас за точными, выверенными движениями, за четким построением заклинаний и за множественным распределением магических потоков, проникался невольным уважением. На лбу девушки выступили капельки пота, и уже начали стекать по щекам и подбородку, отдельные прядки волос выбились из короткой косы и прилипли к лицу. Но она не обращала на них внимание, полностью уйдя в себя, в тело роженицы и в магию.
Эльф даже боялся дышать. Он видел, как волнуется живот Милавы, слышал ее крики. Видел как Нила перебирает пальцами жгуты магии, как буд-то вытягивая на себя. Слышал четкие, короткие приказы-команды, очередной оглушающий крик и вот оно. Среди крови появилась махонькая макушка. Еще один крик и макушка продвинулась еще дальше.
— Диритэй! — Крик Нилы подстегнул и эльф подставил ладони, принимая хрупкую жизнь. В крови, страшненькую, немного синюшную, но жизнь. Затем сверкнул клинок, рассекая пуповину.
— Шлепни его, несильно! — Звонкий шлепок и по всему обозу раздался громкий крик.
— Уже все, неужели уже все?.. — Милава рыдала от облегчения и радости, не скрывая слез и даже не пытаясь прикрываться перед глазами чужого мужчины.
Но эльф этого не видел и не слышал. Весь мир сузился до крохотного комочка. Девочка. И до голоса, который чуть насмешливо произнес:
— Ты принял новую жизнь. Ты смирился со своей участью. Ты рассмотрел в целительнице ее силу. И больше не презираешь. Наверное, это стоило веков забвения… Скажи человеку, что отныне его дочь под покровительством Богини-матери. И добро пожаловать в новую жизнь, сын Лесного народа.
Диритэй почувствовал, как его и ребенка обнимает свет, а затем жгучее прикосновение тонких сильных пальцев. Ребенок снова закричал.
Эльф очнулся, как ото сна. Милава рвалась к нему, с выражением крайнего ужаса на лице. Нила пыталась ее успокоить и уложить обратно. Наир Патрик ворвался в повозку как раз в этот момент, сзади маячили чуть ли все люди обоза.
— Тихо! Вы пугаете молодую мать, а ей нервничать нельзя! — Строгий и спокойный голос Нилы с приказными нотками, охладил всех. Диритэй протянул ей ребенка, которого она тут же закутала в теплое полотенце и передала Милаве.
— Поздравляю, у вас дочь! — Милава прижала к себе ребенка, лучась счастьем. Патрик был несколько ошарашен, но тоже улыбался.
— Извините, — Диритэй откашлялся, он даже не представлял как сказать то, что он собирался. И не убьют ли его после этой новости. — Пока я держал ребенка на руках, ко мне обратилась Богиня-мать и сказала… Сказала, что ребенок теперь под ее покровительством.
— Вот тебе и на день позже… — Тихо прошептала Нила.
Судя по всему, никто не обратил внимание на то, что случилось сразу после того, как эльфа с ребенком накрыло сияние.
Она видела завихрения света на правой руке мужчины и снова голос из тумана:
«Прикоснись к нему, быстро!»
Нила едва успела дотронуться пальцами до плеча эльфа, как золотистые магические завихрения сменились на зелено-черные и сложились в фигуру цветка, проникая сквозь рукав мужской рубахи. Следом раздался короткий, словно удивленный стон эльфа и отчаянный крик младенца.
Купец и его жена молчали, на лицах удивление, недоверие. Правая рука чуть выше запястья немного саднила, эльф приподнял рукав и увидел серебристый символ — цветок кувшинки.
Нила первая сообразила, что это может значить и высвободила правую ручку ребенка из полотенца — на ней красовалась такая же серебристая кувшинка, только поменьше.
Символ Богини эльфов?
— И что это значит? — Оторопело поинтересовался купец.
— Не знаю. — Эльф казался пораженным. — Этот символ уже даным давно забыт. Считается, что когда-то он символизировал нашу Богиню, но это скорее легенда. Потому что всем в Лесу известно, символ Богини — ягода Волчьего плюща.
Эльф задумался и продолжил:
— Возможно, вам теперь можно ходить и в леса. Но утверждать не берусь…
Оставив чету купцов переваривать новую информацию и оценивать открывающиеся перспективы, Нила с эльфом покинули повозку.
— Ты как? — Спросила девушка у все еще пришибленного общением с богиней эльфа.
— Это было необычно. Как каменная плита упала. Все вокруг совсем другое. И эмоции стали чище и насыщенней.
— Знаешь, что мне интересно? — спросила Нила, пытаясь слить воды сама себе на руки и умыться, Диритэй перехватил ковш, помогая. — Чем можно было так обидеть женщину, что она отвернулась от вас больше, чем на две тысячи лет?
— Мы не приняли остальных ее детей. — Понурив голову едва прошептал эльф, словно испытывая стыд за эльфов и сильфов, всех вместе взятых.
— Что?!
— Другие, младшие народы. Оборотни, гномы, люди, орки. Созданные ею. Покровители остались с Вами. Она ушла совсем. Эльфы и Сильфы остались сами по себе. Со своей гордыней, со своим презрением.
Сначала мы не заметили разницу, до тех пор, пока не поняли, что ограничены только лесами. Потом, с каждым поколением, женщин рождалось все меньше и меньше. Мы усовершенствовали магию до таких высот, какие вам и не снились. Эти знания дали только временное облегчение. Когда граница истончилась, то мы стали воровать чужих женщин. Отношение к ним сохранилось такое же, как и к первым созданным. Их использовали, не считаясь. Пока не попал в рабство и не увидел вашу жизнь изнутри, сам бы так ничего и не понял.
Эльф замолчал.
— Ты и меня все это время презирал, не так ли? — Нила задала вопрос, уже догадываясь об ответе.
— И тебя. — Не стал отпираться эльф. — Но ты открывалась каждый день с новой стороны, а сегодня, как что-то щелкнуло. И я поняла, что мой народ погряз в своем величии. Ваши ничуть не хуже… Помимо магии, конечно. — Тут же быстро добавил он.
— И что теперь с этим знанием делать будешь?
— Сначала отработаю свой долг, потом вернусь. У меня есть возможность рассказать, показать, вывести из лесов. И я ею воспользуюсь.
Нила улыбнулась словам эльфа, а сама все мыла руки и думала:
«А ведь сначала и правда золотистое свечение формировало что-то похожее на костянку плюща. И только потом образ изменился. Но эльф не чувствует никакого плохого магического воздействия, только облегчение. Кому же все-таки принадлежит символ кувшинки и почему Богиня сменила его?»
Девушка буквально чувствовала, что их с эльфом стянули в свою игру высшие силы. В игру, в какую Нила совершенно не хотела играть.
Глава 14
В связи с наличием в обозе молодой мамы и младенца, пришлось отложить дальнейшее движение на сутки. Нила отпаивала состоявшуюся мать специальными зельями, которые укрепляли и ее, и малыша, заставляли прибывать молоко. Варилось все это тут же на костре.
Эльф пребывал в отстраненной задумчивости и только невпопад отвечал на вопросы. Но все изменилось, как только к Диритэю подошел наир Патрик и попросил рассказать о Богине. Тут то эльф и начал заливаться певчей птичкой. Оказывается, ушастые так и не прекратили ей поклоняться, в надежде, что рано или поздно разгневанная богиня смилостивится и снизойдет до своих детей.
Храм? И Храмы есть. Но можно поставить в емкости воду и обратиться, считается, что она тоже услышит. Вода — основная стихия богини. Вода, дающая жизнь.
К костру подтягивались и остальные, с интересом слушая историю взаимоотношений эльфов и сильфов со своей богиней.
Затем последовал робкий вопрос. И еще один. И еще. Эльф с удовольствие делился подробностью жизни своего народа. Скорее всего чего-то не договаривал. Но красочные рассказы о прекрасных водопадах, древесных и белокаменных городах, необычных растениях заставляли слушать, открыв рот от удивления, смешанного с восхищением.