— Они нужны, чтобы приходить на помощь, в ответ на подношения. Чтобы контролировать соблюдение законов и правил. — И, заметив, что мужчина начал хмуриться, спросила. — Разве не так?
— Так. Но это только часть истории. Ты устраивайся поудобнее. Эта история не на десять минут рассказа. Тем более, спасать тебя придут еще не скоро.
— Откуда ты все это знаешь? — Нила говорила настойчиво, выделяя интонационно каждое слово.
— Ты про текущую реальность? — Спросил мужчина и продолжил сразу, не дожидаясь ответа. — Это все взаимосвязь: мир, населяющие его существа и Покровители. Все Покровители напрямую связаны с миром, в котором они решили поселиться и в котором они же создают существ или оберегают тех, кто уже был создан до их прихода, в том числе и самим миром. Например, животных и растения. Как правило, это или совсем молодые миры, или угасающие, брошенные. Я прочно связан с этим миром, что принял нас, своих покровителей, совсем молодым. И из своего плена я не мог чувствовать его и общаться, но когда наши с тобой сознания стали связаны, вернулась и связь с миром. И чем дольше ты рядом, тем лучше я слышу окружающий мир и могу видеть предметы, события, существ. Это и есть божественная сила: видеть все, что только пожелаешь, настоящее и прошлое. Пока ты здесь, я могу пусть еще и слабо, но видеть, и даже слышать ту, что осталась, Смерть. Тем более, она тоже так привязана к тебе, во всех смыслах.
Нила сидела с настолько круглыми глазами и губами, сложившимися буквой «о», что Покровитель морей и океана не выдержал и, несмотря на всю серьезность затронутой в разговоре темы, расхохотался.
В его грубом, резком смехе Ниле слышались: вой ветра, шум волн, крики чаек. Она почти ощущала силу соленой воды и ее запах. И недоумевала, раньше он казался совершенно другим: более страшным, но менее могущественным и опасным.
На девушку снова взглянула безмятежная лазурь с искорками солнечным бликов.
«И цвет глаз у него раньше был просто темным…» — Задумчиво проговорила про себя Нила.
В голове ее тут же прозвучало: «Ты стала сильнее, вот и вся загадка».
Девушка вздрогнула. Она не думала, что можно вот так бесцеремонно вторгаться в чье-то сознание. Тем более, когда можно довести информацию привычным путем. Пусть это всего лишь иллюзия.
Мужчина чутко уловил ее раздражение и произнес уже вслух:
— И это тоже часть истории, не торопи рассказ, а то запутаешься. Так вот, — начало чуть нараспев древнее существо, которое Ниле казалось настолько знакомым и родным, насколько это возможно. Девушка, закусив губу, смотрела, как двигаются губы на прекрасном, с жесткими чертами, лице и внезапно поняла, что хочет к ним прикоснуться. Понять насколько они могут быть мягкими для нее.
Лазурь заиграла синевой и покрылась пенными бурунами.
— Не отвлекай. Не время. — Строго произнес Покровитель. Но тут же, следом за строгостью в голосе, в обескураженную девушку проникло чужое сознание, накрыв таким шквалом интереса, желания, нежности, что Нила неосознанно закрылась от чужих, слишком оглушающих эмоций.
Мужчина усмехнулся и продолжил:
— Покровители — это и есть сила мира. Его энергетическая сила. Покровители и живые существа, что созданы ими. Все — звенья одной цепи. И цепь не будет цепью, выпади из нее хоть одно звено. Своеобразный симбиоз. Без покровителей или Богов, мир не обретет нужной стабильности, его будет мотать между энергетическими потоками, словно щепку в бурной реке. То заливать дождями, то покрывать льдом, океаны и моря будут выходить из берегов, извергаться вулканы… И чем старше мир, что остался без покровителей, тем все меньше шансов у него сохранить и сберечь жизнь. В конце концов он превращается в безжизненный камень, или кусок льда, становится ядовитым и прочее, и прочее.
— И Покровители бросили этот мир? В чем он провинился? — Тихим испуганным шепотом спросила Нила. — А живые существа какую роль во всем этом играют? Они получаются чуть ли не побочным продуктом…
— О, нет! — Тихо рассмеялся мужчина и Нила подумала о том, что ни разу не видела и не слышала, чтобы он так много смеялся. — Каждое существо — это тонкий ручеек энергии, они бегут и сливаются в мощный поток, поток, которым может пользоваться Покровитель, создавший этот народ. Пользоваться для стабилизации тех потоков, которые начинают выбиваться из общей гармонии. Как ты сама понимаешь, каждый отвечает за свою стихию. Иногда двое за одну. Бывает, что Покровителю не нужны создаваемые народы, нужная ему энергия уже включена в структуру мира.
Нила задумалась.
— Например, смерть?
— Например, смерть. — Согласился мужчина и потрепал ее по волосам, словно награждая за проницательность.
— Так, получается, наш мир умирает? — Едва слышно, на выдохе, произнесла девушка.
Мужчина кивнул.
Нила закусила губу и отвернулась.
— И ему никак не помочь? — Произнесла через некоторое время непослушными губами.
— Можно. — Мужчина заговорил опять чуть нараспев. — Среди Покровителей нет неравных, но один всегда несет большую ответственность, он умеет сохранять равновесие. А это самое важное.
— Это как? — Нила уже настолько была ошарашена и оглушена потоком получаемой информации, что с трудом соображала.
— Мир даже с наличием Покровителей всех стихий не может быть стабильным. Войны, стихийные бедствия, за которыми не успели проследить, вмешательство извне. Да мало ли что… Тогда в мире может случиться всплеск сильной негативной или, наоборот, положительной энергии. Эта энергия уже никак не связана со стихиями и перетягивать на себя излишки, стабилизировать, может только один из Покровителей. Не догадываешься какой?
— Н-нет… — Нила в ожидании нового чудесного открытия смотрела на мужчину.
— После сражения между Покровителями и исхода части из них, почему-то народы стали называть его Судьба, хоть на самом деле имя ему — Равновесие.
— Ему? — Пискнула Нила.
— Ей. Это всегда женщина. Почему так заложено изначально, не известно даже мне, но только женщина может испытать серьезные энергетические перегрузки, что возникают резко и отражаются на ее собственном энергетическом поле, то есть на ауре. Даже у Покровителей она не растягивается бесконечно. Мне иногда казалось, когда я наблюдал за деформацией ауры сестры, что даже не обращала на это внимание, что я бы сошел с ума. Да и любой бы сошел с ума. А она ничего, сделала отметку, что происходит что-то из ряда вон выходящее и отправила туда элементалей, на помощь.
Нила приложила пальцы к вискам.
— Какие еще элементали? — Простонала она. — Я уже ничего не понимаю.
— Помощники. Энергетические сгустки. Собственно, вы их называете сейчас Дюжиной.
— Орочьи Боги?!
— Не боги, всего-лишь остатки духов, что уцелели после гибели моей сестры.
— Твоя сестра была Судьбой? Да-да. Извини. — Воскликнула Нила, увидев, как скривились губы мужчины. — Равновесием.
— Да. И знаешь, что ее отличало от остальных?
— Что-то еще? — нервно хихикнула Нила. — Кроме того, что ты уже перечислил.
— Что-то еще… — Скупо и совсем невесело улыбнулся Покровитель. — Она обладала двойной силой. Разной по своим свойствам. В одинаковой степени силой Смерти и силой Жизни. Никого не напоминает?
Нила встала с ложа и, словно деревянная, на негнущихся ногах, прошлась по доступному периметру полянки. Потом повернулась к мужчине, развалившемуся на ложе так, словно он разговаривал о погоде, а не о странных не укладывающихся в голове вещах.
— Ты на что намекаешь? — С подозрением спросила она.
— Ни на что. — Пожал мужчина плечами. — Пытаюсь донести до тебя, что миру нужно равновесие. Иначе он погибнет. Ты еще не готова, твоя сила не в равновесии. И, я думаю, тебя постараются спровоцировать на сильный негативный выброс, от которого все пойдет наперекосяк. Поэтому у меня будет одна единственная просьба.
С этими словами мужчина встал и подошел к Ниле, заглядывая ей в глаза и склоняясь ближе. Нила почувствовала тепло в ладонях, которые попали в плен теплых мужских рук. Синева глаз притягивала, поражая своей глубиной и ласковым теплом, словно море в летнюю звездную безветренную ночь. Так и хотелось окунуться в воды, отдаться их воле и, лежа на спине, в объятиях стихии, любоваться раскинувшимся сверху небесным шатром. Словно прочитав ее мысли, мужчина судорожно втянул воздух и склонился еще ближе, оставляя едва ли миллиметр между их губами. Нила чувствовала его дыхание, наслаждалась манящей и дразнящей близостью, что не давала ничего, кроме громко бьющегося сердца.