И она улетела, оставив бегемотика наедине со своими мыслями и болотом…Слова совы немного успокоили его, но у него никак не получалось смириться с мыслью, что он не смог сразиться со смертью, когда был так близко.
– Наверное, она просто сильнее меня, – подумал он, но все же не ушел, а остался до утра смотреть в серую глубь «врага».
Теперь он перестал винить во всем себя и даже понял как важно то, что он «протянул свой хвост» слонику, но все же каждый день ночью он приходил к болоту и вновь «резал себя ножом» по начинавшему заживать шраму. Но потом прилетала сова, и бегемотику становилось не так невыносимо.
А обезьяна все также упивалась славой, даже не зная, что где-то там, на болоте, за нее расплачивается тот, кто действительно достоин того, чтобы о нем узнали.
Значит придет!
Хруст под ногами, запах еловых иголок, высокие, мощные деревья перед глазами и хозяин у правого плеча. Макс – обычная охотничья собака с обычной собачьей кличкой, у которого была самая обычная счастливая собачья жизнь. Каждые несколько дней он со своим хозяином ходил в лес за утками. Макс обожал это занятие: засада, выстрел, лай, озеро, камыши, добыча, берег, и самое приятное – почесывание за ушком. Хозяин Макса был очень метким и с первого выстрела попадал в цель, а собака обладала большим черным носом с двумя дырочками, отлично улавливающими любые запахи, поэтому он с легкостью искал и приносил уток.
И вот снова настал день, когда собака и человек пошли за летающим ужином вместе. Погода выдалась на редкость хорошей: солнце пробивалось сквозь толпу веток, раздвигая их и стараясь как бы проскользнуть между, а из окрасок деревьев можно было составить целую палитру цветов: от желто-зеленого до почти бардового, так они были разнообразны. А в воздухе летала мелодия ветра, то разгоняющегося на беспрепятственном поле, то путающегося в ветвях деревьев.
Макс и хозяин дошли до назначенного места и начали охотиться: засада, выстрел, лай, озеро, камыши, добыча…Макс приблизился к ней и схватил своими как капкан надежными зубами. Он проплыл пару метров к берегу и понял, что дальше плыть не может, поскольку утка слишком для него тяжела, а озеро уже почти совсем превратилось в болото, отчего стало сложно отталкиваться лапами от воды.
Хозяин, видимо, почувствовал, что пес хочет оставить пернатую, поэтому громко и резко крикнул: «Нет! Тащи ее!» Но Макс понял, что ему не справиться с птицей, поэтому бросил ее и вернулся на берег один: мокрый и еле дышащий. И вместо привычных почесываний получил стволом ружья по морде. Макс даже не пискнул, хотя в какой-то момент ему показалось, что не сможет сдержать своего воя.
«Трус! – разозлился хозяин. – Вот сиди теперь здесь и жди». И, махнув на пса рукой, потерялся в стволах природных гигантов. А Макс остался ждать. Сначала он долго сидел, глядя туда, где исчез человек, думая, что совсем скоро он придет. Потом, когда смирился с тем, что он появится позже, пес прилег, но все также не отводил глаз оттуда, откуда должен вернуться его друг.
Наступала ночь. Максу было холодно, но он все не сходил с места. Когда в поисках новостей над лесом пролетала сорока, она заметила пса и приземлилась к нему. Узнав о случившемся, она сказала: «Не жди, он не придет», и предложила следовать за ней. Но Макс, продолжая вглядываться в глубь деревьев, подрагивая, ответил: «Он сказал ждать, значит придет». Сорока, смеясь, улетела, а пес свернулся в клубок, убедив себя в том, что до утра хозяин вряд ли за ним вернется, и уснул.
Макс встал, как только первый луч солнца кольнул его в глаз. Он вскочил и сел в привычную уже позу. Вдруг в небе он заметил несколько уток, летящих друг за другом, и вспомнил про ту, что вчера не донес до берега. И он решил принести ее, чтобы обрадовать хозяина и чтобы он им гордился. Озеро, камыши, добыча…Макс вновь зажимает ее в своей челюсти и плывет. И снова чувствует, что она, как камень утопленника, тянет его на дно, а вода, как не попутный ветер для маленького парусника, мешает плыть. Но в этот раз Макс решил ни за что не бросать добычу, и во что бы то ни стало дотащить ее до берега. Но силы заканчивались, и собака уже чувствовала, что над водой остались только ее глаза и приподнятый кверху нос, но она так и не раскрыла рот и не бросила мертвую птицу, мстящую за свою смерть. И Макс тонул…под воду ушли и глаза, и даже нос полностью скрылся из виду. Он опускался вниз, и вдруг почувствовал что-то под лапами. Это было дно. Задержав еще дыхание, он пошел по нему и постепенно вышел на берег, сжимая толстую утку в зубах. Он невероятно устал и, придавливаемый тяжестью своего тела, упал на колючие ветки, но был безумно счастлив, ведь он сможет обрадовать хозяина.