Плед начал чувствовать, что силы его теплоты вот-вот закончатся, уже давно. Больше месяца прошло с того дня, как он это заметил. Ему поначалу казалось, что дело в его каком-то временном состоянии, но потом ощутил, что охладевает, и с каждым днем всё больше и больше, пока, в конце концов, не охладел до того, что перестал греть. Он перестал обращать на это внимание. Ему казалось, что он становится ледянее именно потому, что много об этом думает. Перестанет думать – снова погорячеет. Но это не сработало, и он остыл.
По-настоящему это тревожить его начало тогда, когда и человек заметил, что плед больше не греет. Мужчине было проще: он положил плед на кресло, которое стояло рядом с кроватью, и взял себе одеяло, решив, что в нем ему будет куда уютней и теплее. А вот плед переживал. Переживал безумно, ведь раньше он и не думал никогда, что может случиться так, что он просто потеряет себя. Его создали для того, чтобы он согревал. Он никогда раньше не задумывался о жизни и о том, кто он в ней, но сейчас ему казалось, что что-то безвозвратно ускользает от него, что это что-то надо поймать, пока оно не самоуничтожилось.
Плед искал, но всё было настолько бесполезно, что он готов был уже смириться с тем, что до конца своих дней пролежит здесь, на этом кресле, на которое и собака-то редко запрыгивает, пока не….
Как-то раз человек пришел не один. С ним был огромный пакет с чем-то. С чем? – этого плед тогда еще не знал, но он ясно почувствовал, что хозяин принес что-то безумно важное! Присев на кровать, мужчина достал из своей полиэтиленовой упаковки нечто, на первый взгляд, бесформенное и воздушное. Это был пододеяльник. Плед внимательно следил за человеком: за тем, как он доставал вещь, за тем, как он ее расправлял, за тем, как…он потянулся рукой! К нему, к пледу. Мужчина схватил плед за уголок и затянул в пододеяльник. Если бы плед мог сопротивляться, он бы так и сделал, но перечить мужчине он не привык и, подталкиваемый человеческой ладонью, плед протиснулся в пододеяльник.
Каким он был глупым, что не хотел сюда пролезать! Здесь, в одеяле одеяла было так согревающее-хорошо, что если однажды сюда залез, вылезти уже совсем невозможно! Тепло убаюкивало плед, он впитывал его в себя и наслаждался им.
Ночью человек вновь взял плед к себе и доверил ему себя до самого утра.
Проснувшись, человек бережно отодвинул плед от себя, сладко потянулся и поблагодарил этот мир за еще одну прекрасную теплую ночь. Плед был счастлив! Он снова мог дарить тепло! Его восторгу не было предела. Теперь он понял, почему разучился согревать: его самого никто не грел. К нему всегда были так холодны, что ему просто не от кого было подпитывать свою горячую душу, и он остыл. Даже тому, чье призвание – согревать, нужен кто-то, кто согревал бы его. Человека греет плед, плед греет пододеяльник, пододеяльник – лучи света, лучи света – солнце, солнце – человеческие улыбки…Это – круговорот тепла в мире, и если какое-то звено выпадает – холодно становится всем. Если хоть кто-то перестает греть или перестают согревать кого-то – мир останавливается и леденеет. Чтобы артерия жизни билась неустанно, каждому из нас нужно тепло, каждому из нас этим теплом нужно делиться.
Про любовь
Единственное о чем она мечтала – нарисовать лицо. Идеальное. Такое, чтобы одного взгляда на картину хватало, чтобы понять, что с нее смотрит человек. Живой, яркий, красивый. Казалось бы, что в этом может быть сложного? Тем более для кисточки. Ведь она уже была мастером геометрических фигур, у нее получались восхитительные натюрморты, она великолепно справлялась с пейзажами. Да и портреты она рисовала, удивительно тонко улавливая душу того, кого писала. Ее работами восхищались и не понимали, почему она остается недовольна людьми, вглядывающимися в нее с холста. Она и сама не понимала. Ей нравилось, как у нее выходили черно-белые, даже, скорее, серые портреты. Но когда она бралась за краски, то всегда ошибалась: ей никогда не удавалось уловить цвет, идеальный цвет кожи. Ей хотелось, чтобы он был настоящим. Не какой-нибудь искусной подделкой, а настоящим. Ей хотелось, чтобы она чувствовала, что это – тот самый цвет, который она так долго подбирала. Но у нее не получалось, а ведь она искала уже очень, очень-очень долго…Она мечтала, что когда-нибудь ее мечта сбудется.