Отлично понимая, что они не смогут, опираясь лишь на собственных вассалов, вытеснить Танкреда из Эдессы, Бодуэн II и Жослен обратились за помощью к уже упоминавшемуся выше армянскому князю Гох Василу — правителю Кайсуна, Рабана и обширных территорий на севере, между Евфратом и хребтом Аманоса («княжества Евфратес»). Очевидно, что в этот период, столкнувшись с угрозой франко-нормандской экспансии, исходившей от князя-регента Антиохии, Гох Васил (человек, некогда принявший столь активное участие в выкупе князя Боэмунда I Антиохийского), решил сделать ставку и на союз с обездоленным графом Эдессы, и на сближение с Византией. Как и братья-князья Рубениды, державшие земли в горах Тавра, Гох Васил признал некую символическую форму зависимости от Ромейской державы[1015]. Известно, что Васил, как и Торос I Рубенид, носил византийский титул севаста[1016]. Гох Васил охотно откликнулся на обращение графа Бодуэна II де Бурга, заключив сэдесским графом союз против Танкреда. Согласно хронике Ибн аль-Асира: «Граф (Бодуэн II. — С. Б.) и Жослен напали на земли Танкреда и, одновременно, призвали на помощь Васила, армянского князя, который, собрав отрекшихся от веры мусульман и прочих воинов, правил Рабаном, Кайсуном и другими крепостями к северу от Алеппо. Васил отправил на помощь графу тысячу всадников, отрекшихся мусульман, а также две тысячи пеших воинов»[1017]. Более того, для этой войны Гох Васил призвал и ромейские войска из Киликии, в частности — наемников-печенегов, стоявших в Мамистре[1018]. С момента заключения союза между армянским князем Кайсуна и графом Эдессы северо-восточные рубежи княжества Антиохийского превратились в добычу для франкских, армянских и ромейских (печенежских) войск де Бурга и Гох Васила.
Примечательно, что Матфей Эдесский, также оставивший подробное описание этих событий, прямо осуждает Бодуэна II, Жослена и Гох Васила за их нападение на княжество Антиохийское. Так, по его словам: «Жослен прибыл к Василу, который с почестями принял его и осыпал дарами. Затем он вернулся к Бодуэну, собрав конное войско из Рабана, города, принадлежавшего Василу, преисполненный намерения вести войну против благочестивого Танкреда. Бодуэн и Жослен совершили богомерзкое деяние, и были в высшей степени виновны пред лицом Божиим. Они направили весть персидскому эмиру Джавали, призвав его прийти к ним на помощь во главе 5.000 конных воинов. Так они напали на графа Антиохии — Танкреда (…) Васил направил двум франкским вождям 800 воинов, а также отряд печенегов, наемников императора греков, стоявших в Мамистре»[1019]. Далее описания Ибн аль-Асира и Матфея Одесского расходятся. Матфей Эдесский говорит лишь о нападении объединенной армии Бодуэна II и его союзников на антиохийские земли и о крупном, кровопролитном сражении близ Турбесселя, завершившемся гибелью «2.000 христиан» и победой Танкреда. Но, по словам Матфея, после этого сражения Бодуэн II бежал в Равандель, а затем вернулся в Эдессу (!), что само по себе странно, т. к. армянский хронист ни слова не говорит о возвращении города под власть де Бурга[1020]. Гораздо более убедительной кажется последовательность событий, изложенная в хронике Ибн аль-Асира. Согласно «Своду всеобщей истории», когда войска Бодуэна II де Бурга и Гох Васила вторглись в пределы Антиохийского княжества «Танкред выступил, чтобы встретить их. Они сразились за право господства над Эдессой, но тогда вмешался Патриарх (т. е. латинский Патриарх Антиохии Бернард Валенский. — С. Б.), который для христиан то же, что и имам для мусульман, и которому они не смеют противиться. Несколько патрициев (т. е. баронов — С. Б.) и священников засвидетельствовали, что дядя Танкреда — Боэмунд, решив возвратиться в Европу, приказал, чтобы Эдесса была возвращена графу, когда тот вновь обретет свободу. Тогда Танкред отказался от своих притязаний на город, и вернул его в девятый день месяца сафара (18 сентября 1108 г.)»[1021]. У нас нет оснований не верить столь правдоподобному описанию, тем более, что со стратегической точки зрения, союз между Гох Василом, контролировавшим Рабан и Кайсун, и Бодуэном II, опиравшимся на Турбессель, Равандель и западные области графства Эдесского, вне всяких сомнений изолировал Эдессу от княжества Антиохийского.
1015
Сыновья Константина I Рубенида — братья Торос I и Левон I даже упоминаются в тексте Девольского мира. Согласно условиям договора Боэмунд I Антиохийский получал в пожизненное владение Аманос и Марат, но подчеркивалось, что он не имеет права на земли «Льва и Феодора Рупениев, армян — подданных вашего владычества». См. Анна Комнина. Указ. соч. — Книга XIII, гл. 12, С. 369. Связям Гох Васила с Ромейской державой посвящено исследование В.П. Степаненко. См. Степаненко В.П. Из истории международных отношений на Ближнем Востоке XII в. Княжество Васила Гоха и Византия // Античная древность и средние века. — Свердловск, 1980. — № 17. — С. 34–44.
1016
Применительно к Торосу I Рубениду — сохранилась надпись на одной из церквей Аназарва, где этот князь упоминается как «севаст», что упоминает, в своем исследовании А.П. Каждан, со ссылкой на работу графа Рюдт-Колленберга. См. Каждан А.П. Армяне в составе господствующего класса Византийской империи в XI–XII вв… С. 40; Rudt-Collenberg W.H. The Rupenides, Hethumides and Lusignans: the structure of the Armeno-Cilician dynasties. — Paris, 1963. — P. 50. Что касается Гох Васила, то Григорий Пресвитер, автор продолжения хроники Матфея Эдесского, именует его «севастом». См. Mathieu D'Edesse. Op.cit. — P. 332. А.П. Каждан, в свою очередь, отмечает, что титул севаста был, скорее всего, дарован Гох Василу императором Алексеем I Комниным. См. Каждан А.П. Армяне в составе господствующего класса Византийской империи в XI–XII вв… С. 42.