Восстания армян, греков и сирийцев, описания которых можно найти как у латинских, так и у арабских авторов, служат явным доказательством того, что в годы Первого крестового похода восточные христиане отнюдь не были лишь пассивными наблюдателями, покорно (или даже — подневольно) перешедшими из-под исламского правления под власть крестоносцев. Их восстания стали важнейшим фактором, благодаря которому территории равнинной Киликии, северной Сирии и даже предместья самого Иерусалима (Вифлеем) смогли без упорных и кровопролитных боев перейти от сельджуков и фатимидов к франкам. К сожалению, это участие далеко не всегда получает должное рассмотрение в исследованиях, так или иначе затрагивающих историю Ближнего Востока эпохи крестовых походов[667]. Конечно же, нельзя не задаться вопросом о мотивах, побудивших христиан Востока вырезать сельджуков и помогать крестоносцам. Важнейшим стимулом здесь следует считать неприятие в достаточной мере хаотичного и сопровождавшегося эксцессами сельджукского правления, о котором уже было сказано выше. При этом восстания восточных христиан отнюдь не были продиктованы желанием греков, сирийцев или армян сменить тюркское правление на франкское. Армянские князья видели в крестоносцах единственных потенциальных союзников в борьбе с окрестными сельджукскими эмирами. Византийские христиане (греки, сирийские мелькиты, армяне-халкидониты), отталкиваясь от опыта предшествующих десятилетий, воспринимали франков скорее как союзников или наемников ромейского василевса, власть которого должна была восстановиться над Сирией с окончанием крестового похода[668].
«Стояние» крестоносцев в Антиохии. Разрыв с империей
Казалось бы, стремительное продвижение императорской армии и флота вглубь западной Малой Азии, обращенные против сельджуков восстания христиан Сирии и Киликии, и, наконец, имперские поставки провианта, кормившие войска «вооруженных паломников», должны были укрепить союз крестоносцев и византийских христиан. Однако именно в период антиохийской осады (октябрь 1097 — июнь 1098 гг.) произошел фактический разрыв между крестоносцами и империей, повлиявший на весь дальнейший комплекс греко-латинских отношений как в Леванте, так и далеко за его пределами. Вне всякого сомнения, жизнеспособный и продуктивный союз между крестоносцами и Ромейской державой мог существовать, покуда обе стороны держались условий договора, заключенного в Константинополе (1097 г.). Крестоносцы — признавали бы сюзеренитет василевса и его права на восточные (малоазийские, киликийские и сирийские) земли; император Алексей I Комнин — оказывал бы и экономическую, и военную поддержку своим новоявленным латинским вассалам. Однако союз крестоносцев и ромеев распался в период «стояния в Антиохии», что неминуемо приводит нас к вопросам о причинах этого распада.
667
Так, Кэрол Хилленбранд, в своем фундаментальном исследовании «Крестовые походы: мусульманская перспектива», фактически не рассматривает эти восточно-христианские восстания. В ее монографии раздел, посвященный роли восточных христиан в Первом крестовом походе, составляет меньше страницы и содержит лишь упоминание о депортации мужского христианского населения из Антиохии и о терпимости Яги-Сиана (с приведенной выше цитатой Ибн аль-Асира). См. Хилленбранд К. Крестовые походы. Взгляд с востока: мусульманская перспектива…. — С. 82. Активное участие армян Киликии и северной Сирии в борьбе с сельджуками регулярно упоминается в различных литературных источниках. См. Сукиасян А.Г. Указ, соч. — С. 26. 98. Мутафян К. Последнее королевство Армении. — М.: Mediacraft, 2009. Между тем, антисельджукские восстания греков и сирийцев не удостаиваются ни упоминаний, ни полноценного рассмотрения, что существенно искажает наше представление об утверждении крестоносцев в Леванте и о некоторых, весьма значимых обстоятельствах соприкосновения латинских и византийских христиан в эпоху Первого крестового похода. Тем более что те исследователи, которые пишут о безучастности или «нейтралитете» восточно-христианского населения Сирии и Киликии в период франкского завоевания, фактически игнорируют целый ряд латинских и арабских текстов ХII–XIII вв., что не может найти оправданий.
668
Причем, последнее суждение, в общем-то, соответствовало действительности: крестоносцы действительно являлись союзниками василевса и, согласно условиям константинопольского оммажа, обязаны были передать освобожденные земли Киликии и Сирии империи. Тем более, что крестоносцы ожидали прибытия в Сирию армии Алексея I Комнина, с которой они должны были соединиться для дальнейших боевых действий.