- Все ориентиры здесь! - Ярился Федор. - Я стою лицом на восток. Справа утес. Внизу вид на лощину меж двух холмов. Где этот древний языческий сарай?!
- Может быть... - Дипломатично начал Окассий.
- Не может! - Отрезал Федор. - Я не ошибся.
- Может быть, это не те ориентиры? - Все же договорил Окассий. - Бог сделал природу богатой, у неё много утесов и холмов.
- Место то. - Упрямо повторил Федор. - Не знаю в чем дело.
- Прошли сотни лет, - вступил в разговор Парфений, утирая пот со лба. - Греховодное святилище язычников наверняка было разрушено добрыми христианами. Камни могли пойти на строительство новых домов.
- Здесь рядом нет деревень. - Заметил Федор. - Вон, только пастух внизу отару пригнал, бог знает откуда...
- Даже если рядом нет жилья... - Пожал плечами Парфений. - Если храм был красив, имел колонны, его камни мог заказать перевести на свою землю какой-нибудь местный богатей-динат. Это может быть за десятки, а то и сотни стадиев отсюда. Еще когда мы плыли к острову, я думал о таком варианте.
- Что же не сказал - если думал? - Ворчливо спросил Федор, утирая пот.
Солнце шло на закат, но все еще припекало так, что он привесил шапку, шлем к ремню, подставив ветру волосы.
- Не хотел раньше времени каркать - объяснил Парфений.
- Ну да, зато вот сейчас - как лучник в яблочко!.. - буркнул Федор.
Окассий передвинул свою широкополую шляпу ближе к затылку.
- Даже если бы храм растащили. Должно было что-то остаться. Остатки фундамента. Камни, которые треснули, когда их выдирали из раствора... Большие здания не исчезают просто так.
- Ты, смотрю, прям специалист по разборке храмов, - Покосился Федор.
- Я же бывал в Риме, - улыбнулся Окассий. - Там полгорода - старые имперские развалины. Трудно уничтожить то, что сделано со старанием... Нет, мы где-то ошиблись. Может быть, ошиблись еще те - древние картографы. Самый простой путь - это спуститься обратно вниз, и спросить во-он того пастуха, что пасет стадо. Он местный, и наверняка что-нибудь видел, что-нибудь знает.
- А как мы объясним ему наш интерес к старому храму?
- Никак. Посулим серебряную монету. Покажет где храм - дадим.
- Да? - Пожевал губу Федор. - А если он потом отправится в свою деревню, протреплется про нас. А муслимские власти возьми и заинтересуйся, - кто и зачем тут ищет старые развалины?
- Не потреплется, - благостно улыбаясь пообещал Окассий. - Заодно и монету обратно возьмем...
- Да ты что! - Отшатнулся Парфений, когда сообразил, о чем говорит другой монах. - Он же невинная душа.
- Значит, воспарит прямо к Господу. - Пожал плечами Окассий. - Всю жизнь пас овец, и сам агнец божий.
- Да ведь это грех!
- На службе святого престола с меня все грехи отпустятся. - Сощурил глаза Окассий. - Главное выполнить приказ папы. Не тревожься, Парфений. Тебе не придется марать руки. Я сам все сделаю. - Монах повернулся к Федору. - Пойдем, спросим?
Федор замялся. Воину к крови не привыкать. Но то в бою... В убийстве селянина чести не было. Но был долг. И он не знал, что ответить на испытывающий взгляд монаха.
- Да что ты будешь делать... - Шикнул он, пытаясь как-то отсрочить ответ Окссию, и чувствуя поднимающееся раздражение. Федор хлопнул себя ладонями по широким штанам, крепко топнул сапогом, и сплюнул. - Это ведь должно быть самое место! Дьявол меня забери!!!
Всяк добрый христианин знает, - нельзя поминать нечистого. Дьявол услышал Федора. Земля под гвардейцем разверзлась, и поглотила его сразу почти до пояса. Федор почувствовал, как кто-то тянет его вниз, в адское пекловище. Руки его тоже провалились, дьявол сдавил их, не давая шевельнуть плечами. От полного исчезновения его спас только рюкзак, который застрял на поверхности, и сдавил лямками плечи.
- Свят-свят! - Завопил с округлившимися глазами Парфений, отступая от Федора, и крестясь с такой скоростью, с какой ветренная мельница крутит своими лопастями.
- Ваде ретро, дьяболис!.. - Испуганным медведем ревел Окассий, пятясь задом и пытаясь загородится зажатым в дрожащей руке нагрудным медальоном с крестом. - Отыди нечистый!..
Пастух внизу услышал вопли, и приложив руку уставился на драму, происходившую на предгорье. Овцы его тревожно заблеяли, и начали разбегаться.
- Господь, ты щит мой... - дребежжащим голосом лепетал Окассий, вертя головой, и уже рвануть подальше отсюда.
- Руку!.. Дайте руку, ироды!.. - Просипел Федор, глядя на пятящихся от него святых отцов.
Рюкзак Федор тем временем надавил ему на затылок, так что едва не свернул шею, и видимо, умялся - потому что Федор почувствовал, как что-то хрустнуло, окончательно провалился, и увидев молниеносно промелькнувший перед глазами срез земли и камня, с воплем полетел во тьму адских вертепов.
Падение в ад оказалось значительно короче, чем можно подумать. Федор не успел еще как следует завыть, как уже шлепнулся на свой щит и рюкзак, спиной ощутив все заложенные в него запасы. Воздух с шумом вышел из его расплющенной груди, и он забарахтался во тьме, как перевернутая на панцирь черепаха.
- Х-аааа... - Выдохнул Федор, ощущая только боль, и не видя ничего, кроме висевшего где-то над ним размытого светового круга.
Через некоторое, довольно долгое время, - в световом колодце над Федором появилось два перекошенных страхом лица.
- Не стоит, не стоит нам туда глядеть - донесся сверху дребезжащий голос Парфения. - На это место ступило копыто нечистого. Бежим отсюда, дорогой брат! Спасем наши бессмертные души.
- Да, но что же мы скажем нашим первоначальникам? - Возразил подавленным полушепотом Окассий.
- Правду! Солдат был не сдержан на язык. И нечистый прибрал его! О, помилуй Господь! Я кажется видел, как огромная лапа, вся покрытая черным волосом, высунулась из земли, и утянула гвардейца в преисподнюю!..
- Я тоже видел что-то такое. Вот и дыра в земле...
- Дыра в самый ад!
- Мизерере меи, Домини!..
- Смилуйся над нами Вседержитель!
- Уйдем, уйдем отсюда братец. Пока из этой дыры не вылез легион бесов, и не утянул нас вослед за греховодным солдатом!..
- Но наши иерархи... Мы видели все собственными глазами. Но поверит ли мне святейший папа? Не спросит ли за гвардейца ваш император? Хоть бы осталось какое доказательство, чтоб можно было взять с собой. Хоть бы след бесовского копыта, чтоб я мог вырезать его из земли, и отвезти его в Рим...
- Не вздумай ничего брать с проклятого места, если дорожишь своей бессмертной душой!
- Но...
- Уйдем! Уйдем же! - Горячечно надрывался Парфений. - Я подтвержу, что мы видели под любой присягой, и даже под пыткой! С самого начала я был против безумной идеи искать бесовский языческий храм, и говорил о том патриарху... Я согрешил, склонившись перед волей первоначальников. Вот плата за нечестие! Сам господь дал знак. Попустил, чтобы диявол забрал солдата!
- Ты прав...
- Поистине! Предупреждение всем правителям земным, и церковным иерархам! Идем же. Очистим наши души молитвой. Помянем и грешного солдата, которого черти пекут в аду.
- Да, идем. Только держись за крест, да не оборачивайся к этой дыре спиной...
Распятый во тьме Федор, несмотря на боль, почувствовал прилив злости. Он уже считал попов почти что товарищами. Просил дать руку. Не протянули. Зато теперь готовы за него помолиться.
- Сволочи! Чтоб вам!.. - выдохнул он.
- Чу! - Взбледнул лицом наверху Парфений, хотя казалось, что дальше и некуда. - Я слышу глас. Бесы снова лезут на божий свет!..
- Нет, - Повернул ухо Окассий. - Мне послышалось... Не голос ли то Феодора?
- Точно. Он ругает бесов. Черти мучат его так, что слышно и отсюда!
- Окассий!.. Парфений!.. - Простонал Федор. - Трусливые мерзавцы!..
- Солдат в аду ругает нас, - сообразил Окассий. - И то, все так быстро случилось, - мы даже не попытались помочь ему. Но все случилось так внезапно...
- Земля почти мгновенно поглотила его.
- Никчемные вы ущербаны!.. - Преодолевая боль в груди, изрыгнул Феодор.
- Может... Солдат еще не в аду? - Предположил Окассий. - Может, этот лаз настолько длинный, что его еще только тащат в бездну?..