Над ночной степью прокатился высокий тоскливый вой. Араха зажмурился, бросил в горевший перед ним костер еще горсть порошка. Пламя немедленно окрасилось в синеватый цвет, и по ущелью поплыл белый дым с запахом степных трав. Глаза старого колдуна широко открылись, губы зашевелились, бормоча что-то на неведомом языке.
– Эрлик! Эрлик! Эрлик! – вздыхал старик, глядя в огонь невидящим взглядом. – Пришло время ступить на Сумеречную тропу. Велика мудрость Эрлика! Наши враги отомкнули Круг, и теперь твой гнев, Эрлик, падет на их дома, на их стада, на их жен и детей. Глупые руссы приняли Знак Беды. Теперь Сумерки поглотят их. Пришла пора выпустить Стаю. Пришла пора начать травлю, Эрлик!
Вой повторился, на этот раз на него откликнулись еще несколько тварей, прячущихся в ночи. Араха снова зажмурился, будто сытый довольный кот, протянул костлявые руки к огню. Он смотрел в пламя и видел в нем искры того могучего пожара, который скоро пожрет ненавистные русские города. Он слушал вздохи ветра и различал в нем жалобные предсмертные крики руссов. Велик Эрлик, бог хазар! Скоро исчезнет племя врагов, и солнце и луна еще тысячу лет будет всходить над дворцами Итиля.
– Мы победили, господин мой Эрлик! – шепнул старик, наклонившись к огню. – Это хорошая ночь. Ночь полнолуния. Сегодня Стая возьмет след русской волчицы…
Софроний Синаит был доволен собой. Так доволен, что, едва оказавшись в отведенных ему покоях в княжеском тереме Вышнеграда, тут же потребовал от слуги налить ему вина. Потом другой слуга помог ему снять пропахнувшую потом и дымом хламиду и тунику из тонкого льна, облачиться в свежие одежды. А затем пришел Евсевий, его секретарь.
– Что с Маркелом? – первым делом осведомился патриций.
– Он на нашем корабле, деспот. Твой врач осмотрел его. Боюсь, Маркел долго не сможет выполнять обязанности твоего телохранителя. Этот варвар сломал ему нос и челюсть.
– Клянусь спасением души, я недооценил этого дикаря. – Софроний отпил вина из кубка. – Маркел, верно, в обиде на меня?
– Он твой слуга, деспот. И, как верный слуга, делал то, что ему было приказано. Ты велел ему проиграть поединок – он проиграл его. Правда, выглядит он слегка ошеломленным. Никто не мог предположить, что у армянского дикаря будет такой мощный удар.
– Странно, что армянский аристократ оказался при дворе киевского князя. Уж не ищет ли царь Ашот Армянский союзников против Хазарин или против нас?
– Не думаю, деспот. Он сидел с дружинниками. Посла так не сажают.
– Верно, я как-то упустил это из виду… Передай Маркелу, что я его щедро награжу. Благодаря его искусству спектакль для варваров получился даже эффектнее, чем я ожидал.
– Ты добился своего, деспот?
– Я добился всего, чего хотел. Хельгер принял дары. Он чувствует себя победителем, и он горд и доволен собой. Сегодня у руссов праздник, и мы приглашены принять в нем участие. Ты встретился с нашим человеком?
– Да, деспот. Я как раз собирался тебе рассказать о нашем разговоре.
– Тебя никто не видел?
– Никто. А если и видел, что за беда? Для непосвященных я всего лишь негоциант, которого интересует только одно – прибыль. Оцени мою смекалку, деспот: благодаря моим стараниям, наш корабль вернется в Херсонес с хорошей партией воска, меда и зерна на борту.
– Где ты встречался с человеком Василия?
– В порту. Там есть неплохая корчма, где проводят время заезжие купцы. Не думаю, что в толпе булгар, армян, арабов и норманнов я сильно выделялся.
– Перескажи мне ваш разговор, – потребовал патриций.
– Говорили мы недолго. Я затеял с булгарскими купцами разговор о здешних ценах, тут он к нам и подсел. Заговорил со мной о Константинополе и будто невзначай подал условленный знак. После этого я угостил его медом. – Евсевий усмехнулся. – Наверное, со стороны мы выглядели забавно. Я всеми силами пытался показать, что не понимаю языка руссов, а человек Василия старательно делал вид, что не знает греческого.