Согласно предписаниям стратегиконов, воины могли «выступить в поход и в праздник, и в проливной дождь, и ночью, и днем, и поэтому не следует заранее объявлять ни время, ни день выступления, чтобы они были готовы к этому всегда». По консервативной традиции, с целью соблюсти преемственность со славным наследием римской армии, множество отрывистых воинских команд сохранялось в латинском звучании: Silentium — «Молчать!»; Captate — «Слушай команду!»; Junge — «Сомкнись!»; Dirige frontem — «Держать фронт!»; Exi — «Вперед!». И даже за кличем-командой Adiuta — «Помоги!» все как один дружно, громогласно отвечали Deus — «Боже!», после чего начиналось выдвижение.
Впрочем, для поддержания дисциплины и боевого духа приходилось прибегать не только к решительным командам, но и к разным мерам воздействия — от смертной казни и децимации (казни одного воина из десятка тех, кто обратился в бегство «без серьезной и очевидной причины») до побоев, штрафов и разжалования в рекруты. Зато в случае беспорочной службы исправному воину полагался зимой отпуск на два-три месяца, впрочем, если только в это время не шли те самые военные действия, к которым он должен был быть готовым всегда.
В ранний период служба в армии была для ромеев обязательной. Во время военного призыва в нее попадали рекруты, или, как их грубовато именовали, «тела». Этот эквивалент «пушечного мяса» набирали главным образом из добропорядочных сельских жителей Империи или попросту покупали из числа пришельцев, чужеземцев. Такого рода рекрутскую поставку — протостасию — надо было совершить непосредственно предоставив «тело», либо внести лично или с соучастниками, группой, определенное количество золотых солидов ответственному за выполнение рекрутской повинности — темонарию. Собранные деньги, рассматривавшиеся как регулярный военный налог, шли на приобретение рекрута, а также на его одежду и расходы.
Полки квартировали в отдельных городах и буквально срастались с ними. Они не выступали в поход во всем своем составе, в виде строевых частей, как было в прежние времена — на войну шли отдельные солдаты по вызову или назначению командования. Большинство воинов, штаб части и их командир оставались на местах и, как правило, не участвовали в походе.
С VI в. мобильные части стали формировать на добровольной основе. Лишь к концу столетия император Маврикий, погрязший в войнах, вынужден был ввести обязательную военную службу для новобранцев мужчин-ромеев с предельным возрастом до 40 лет, причем это должны были быть стратиоты, располагавшие достаточными средствами для приобретения вооружения — луков, копий, лошадей и даже найма себе обслуживающего персонала, слуг. Кроме гражданского ополчения Маврикий попытался также создать нечто вроде «национальной гвардии» — соединения запаса из лучников, которые в мирное время раз в неделю должны были упражняться стрельбой из лука, требовавшей постоянных навыков. Отслуживших свой срок ветеранов освобождали от несения ряда тяжелых, «грязных» повинностей, особенно от дорожной и почтовой, награждали земельными пожалованиями и иными привилегиями. Вышедших в отставку воинов нельзя было подвергать ряду наказаний. И все же, несмотря на льготы для добросовестно отслуживших, регулярных солдат не хватало и большую часть армии поневоле приходилось формировать из профессиональных наемников-варваров, преимущественно германцев, уже давно ставших злым роком Римской империи. Эти не имевшие отечества «солдаты удачи», искатели военной добычи, как и их позднейшие наследники в средневековом мире, полагали, что «война должна питать войну». Их командиры — вожди домогались добычи, крупных выплат и даров, а, случалось, добивались высоких постов и титулов. Иногда они вмешивались в религиозную, политическую борьбу, устраивали мятежи, как это случилось в 400 г., когда в Константинополе жителям пришлось уничтожить озверевших восставших готов во главе с их честолюбивым командиром Гайной. Его настигли гунны, которые отправили императору засоленную голову убитого авантюриста.