Вступление Мехмеда в «Град Константина» под зелеными и красными знаменами ознаменовало собой финал долгой агонии — полное крушение Византийской империи и рождение другой — Османской. Отныне и надолго гордый и величественный Неа Роми — Новый Рим стал столицей турецкого государства, со временем получив название — Стамбул (по-турецки — Истанбул)[253]. С разрешения Мехмеда пост Патриарха Константинополя был сохранен, но при этом османы решили опереться на антиуниатов и не случайно поставили Патриархом захваченного в плен Геннадия Схолария, наиболее ярого противника латинов и унии с ними, в свое время упрямо подстрекавшего ромеев к неповиновению своему императору. К слову, Флорентийская уния продолжала существовать. Греческая Церковь официально отреклась от нее только в 1484 г., но решения Флорентийского сбора действительны до сих пор.
В начале августа 1453 г., сломленный раной и позором, умер на Хиосе доставленный туда Джустиниани, которого почти все обвиняли в случившемся поражении. И почти одновременно в Эдирне по приказу султана был повешен старый визирь Халил-паша, последовательно выступавший против политики войны. Верх во внутриполитической борьбе среди приближенных Мехмеда окончательно одержали сторонники непримиримой, бескомпромиссной позиции.
Вместе с Ромейским царством в могилу опустились остатки греческих, латинских, славянских и албанских владений на Балканах. Через три года судьбу поверженной византийской столицы разделили Афины. Знаменитый Парфенон, храм Богородицы, как и Св. София, стал мечетью, а со временем и пороховым складом. В 1460 г. пало то, что оставалось от Мореи, где окончательно рассорились вздорные братья погибшего императора, один из которых, Фома, бежал в Италию, забрав с собой сына и дочь, а другой, антиуниат Димитрий, отправился ко двору султана.
Год спустя после коротких переговоров османского визиря с главой местных туркофилов, Георгием Амирутци, без боя был сдан южночерноморский Трапезунд. Все семейство Великих Комнинов было вывезено в Константинополь и в 1463 г., их глава, Давид, казнен. Атмосфера неминуемой гибели нависла над христианской Таврикой, которую стали покидать жители задолго до непосредственного приближения турецкой флотилии к берегам Крыма. В 1475 г. после шестимесячной осады, по ожесточенности и небывало массированному использованию артиллерии равной константинопольской, оказался уничтожен последний осколок Ромейского царства на территории юго-западного Крыма, христианское греческое государство — деспотат Феодоро с одноименным главным городом-крепостью на горном Мангупе, а его знать, имевшая родство с Палеологами и Великими Комнинами, почти вся вырезана. На следующий год настал черед Эпира в Греции, одного из последних обломков трагического крушения.
Уже до этого в Азии османы завоевали Месопотамию, Армению и западную часть Грузии. Они захватили Сирию, Палестину и Аравию с древним городом Меккой. Султан — завоеватель, снискавший огромный авторитет своим неуемным стремлением стать Александром Македонским своего века, был провозглашен халифом — духовным главой всех мусульман. «На земле должна воцариться только одна держава, одна вера и одна власть» — утверждал он, невольно вторя не сбывшейся мечте василевсов ромеев. В результате завоеваний турок произошел решающий перелом в историческом развитии и действительно образовалась обширная Османская империя, которая раскинулась от Евфрата до Адриатического моря, будто кольцами гигантской змеи, обвив все земли поверженной древней Византии.
Ромейская империя, просуществовав более тысячи лет, исчезла раз и навсегда. На то были внутренние и внешние, объективные и субъективные причины, несколько столетий все туже сплетавшиеся в узел смертоносной петли, которая в конечном итоге задушила великана.
Александр Солженицын философски заметил: «Человек никогда не постигает сразу смысла происшедшего с ним. Но когда изменения эти к успеху, к победе, — мы все же разбираемся в них быстрей. Трудней различить, что жизнь от вершинного плоскогорья сломалась книзу, и это непоправимо, и хотя бы еще тридцать лет суждено ей тянуться, а только уже к низу и к низу». Так и Ромейское царство постепенно все ближе и ближе подходило к роковому краю, поздно по настоящему осознав, что неотвратимо движется к нему. Эта наблюдение удивительно перекликается с высказанными столетием раньше мыслями профессора Московской Духовной академии Алексея Петровича Лебедева (1845–1908 гг.): «Все показывает, что Константинополь пал в действительности не от руки мусульман-турок, а оттого, что в нем почти все было мертво, безжизненно. Явились вороны, потому что Византия представляла собой труп. Византия пала потому же, почему и человек в возрасте 70–80 лет умирает, истощившись умственно и физически». Откуда же взялась эта мертвенность при жизни, что и когда привело ромеев к ней?
253
Название Истанбол или Стамбул (так город называется с 1930 г.) произошло, видимо, от искаженного греческого «ис тин полин» — «к городу, в город». Так ромеи, называвшие Константинополь просто Полисом — Городом, отвечали на вопросы о дороге к столице Империи. Словосочетание «эстин-болин» как самоназвание Константинополя было усвоено в арабском, а затем в турецком языке и через пять веков превратилось в официальное турецкое название города — Стамбул. Впрочем, есть версия, что уже Мехмед II дал Городу новое имя — Исламбул, означавшее «исполненный ислама» — игра слов по отношению к его турецкому названию.