Восхищение и нежность, с которыми он относился к м-ль Фортэн, помешали ему открыть свои чувства, и в один прекрасный день он узнал о свадьбе Алисы Фортэн с Родольфом де Клерси.
По странной случайности, Родольф де Клерси проникся дружбой к Антуану Клаврэ. Хотя вкусы у них во всем были разные, однако между ними установилась полная близость. Мадам де Клерси относилась к этому благосклонно. Догадывалась ли она о том почтительном чувстве, которое питал к ней Антуан, и была ли она ему благодарна за эту безмолвную дань восхищения? Только ли симпатию питала она к этому мягкому и учтивому молодому человеку? Как бы там ни было, Антуан Клаврэ стал своим человеком у Клерси и верным свидетелем их счастья. И горе его было глубоко, когда мадам де Клерси скоропостижно скончалась в 1897 году. Месье де Клерси пережил всего лишь на два года эту жестокую утрату. После Клерси осталось двое сыновей: старший, Андрэ, которому было двадцать два года, когда умер отец; и младший, Пьер, которому было двенадцать лет. У них никого не было, кроме дальних родственников. Месье Клаврэ был назначен опекуном Пьера и стал советником Андрэ. И того, и другого он нежно любил и хотел сделать их своими наследниками.
III
Смерть матери причинила Андрэ де Клерси такую острую боль, что утрата отца оставила его почти безучастным. Это новое несчастье казалось Андрэ как бы продолжением первого. Уход обоих он воспринимал как единую разлуку. Пораженный дважды, Андрэ страдал от единой раны, которая владела всем его существом и проникала до самых тайных его глубин. Его жизнь внезапно остановилась, словно перед ней замкнулся кругозор.
Жить помогает нам наше представление о жизни, помогает то будущее, которое мы себе беспрестанно создаем. Андрэ де Клерси чувствовал себя неспособным придать своему существованию новый смысл. Он никогда не задумывался над печальной возможностью того, что случилось, и оказался совершенно неподготовленным к тому волевому усилию, которого теперь от него требовало положение.
От полного отчаяния его спасло чисто внешнее и чисто материальное обстоятельство, и без него он бы не осилил овладевшего им уныния, потому что у него не было поддержки ни в сколько-нибудь острой любви к жизни, ни в какой-либо страстной привязанности, из тех, Которые нас поневоле с нею сковывают. Таким образом, не то чтобы глубокая любовь к самому себе или же любовь к какому-нибудь живому созданию спасли Андрэ де Клерси. Спасение пришло к нему другим путем и, в некотором роде, именно от тех, чья утрата так жестоко его поражала.
В самом деле, месье и мадам де Клерси соединили свою жизнь не случайно. Вступая в брак, они, конечно, следовали известному влечению сердца, но нравились они друг другу также и в силу сходства характеров, в силу общей их любви к порядку, которую они вносили и в свои чувства, и в свои привычки. По обоюдному согласию месье и мадам де Клерси устроили свою жизнь основательно. Оба они ненавидели всякого рода неожиданности, и всему окружающему они придали такой же прочный облик. Все вокруг них должно было действовать с величайшей точностью. Это не значило, чтобы Клерси были маньяками; это были просто люди порядка. Их занятия, их развлечения обладали своего рода неизменностью. У них не было ничего общего с каким-нибудь Клаврэ, который жил известным образом только потому, что не способен был жить иначе. У Клерси было совсем другое. Механизм их существования был устроен сообразно их вкусам. Они наладили его ход, и ключ от него был у них. Дом месье де Клерси считался образцом полуаристократического, полубуржуазного дома, где все совершалось с непринужденной, но строжайшей размеренностью.
Настолько, что в самый день смерти мадам де Клерси обед был подан в положенное время и месье де Клерси нашел в себе силы сесть за тот самый стол, за которым ему уже больше никогда не суждено было увидеть обожаемую жену. А между тем в этот день месье де Клерси чувствовал, что и он поражен насмерть; но таков уж был его характер, что он счел бы неуважением к памяти дорогой Алисы малейшее отклонение от их привычек. Следовать им значило, в некотором роде, исповедовать присутствие ушедшей, оказывать ей внимание, которое он не считал праздным и в котором действительно было некое стоическое величие. Таким образом, когда и месье де Клерси исчез, Андрэ оказался во власти домашней традиции, ему как бы завещанной, и он безотчетно ею воспользовался. Картина была разорвана, но рама уцелела.