Байер взял Алину за руку и повел в дом.
– Слушай, можно я скажу родным, что ты – моя невеста? Мы, помнится, друзьям уже врали…
– Ты ещё женой назови: пусть мама с папой порадуются!.. – возмущенным шепотом возразила она, чтобы Лёва не слышал.
– А можно? – хитро улыбнулся Байер.
– Нет, конечно! Ни невестой, ни женой! Скажи, что я… – твоя знакомая.
– Я скажу, что – моя девушка.
Сашка поцеловал её в щёку и повел знакомить.
* * *
Как и обещала, Алина отчаянно стеснялась, в отличие от Лёвы. Он уже побывал с Дарико в детской, где помог переодеть Алёшку. Погостил в комнате Елены Николаевны: проведал спящую на её кровати спасённую и отмытую Мотю-Матильду. Сыграл в шахматы с Дэном, покопался в гараже с Наумовым.
Алина старалась забиться куда-нибудь в укромный уголок, но Сашка находил её и таскал везде за собой за руку. Мама Лера умилялась, наблюдая точную копию молодого Дэна, влюблённого в неё по уши. Алина её не раздражала: не была слащаво-приторной, не старалась понравиться. В ней чувствовалась искренность и самодостаточность. «У сына хороший вкус! – отметила про себя Валерия. – А то, что с ребенком.., так мальчишка – умничка, значит, мать из неё замечательная!»
Лёва упросил Наумова забрать с улицы в дом Гешу, которой явно было тоскливо во дворе. Александр Николаевич разрешил при условии, что собаке помоют лапы и брюхо. Саша на время оставил Алину и пошёл помогать Лёве с собакой. И Алинку украла к себе в комнату Дарико.
– Как ты к Байеру относишься? – спросила она, доставая два бокала и бутылочку вина.
– То есть?
– Ну, нравится он тебе?
Алина грустно улыбнулась:
–А он может кому-то не нравиться?!
– Твоя правда, – засмеялась Дарико. Алина все больше у неё вызывала симпатию. – Ты прости, что в душу лезу. Уж очень ты на меня в молодости похожа. У меня журфак за плечами, ты – культуролог. Со мной мужчина подло поступил, с тобой, похоже, тоже нечто подобное произошло.
И она рассказала Алине свою историю.
–А потом я встретила Наумова, и всё… Бог задумал так, чтобы я почувствовала разницу и чтоб сына потом правильно воспитала: мужиком воспитала! Теперь твой черед рассказывать.
И Ярцева выложила без утайки все свои мытарства. Дарико слушала внимательно, иногда подливая ароматное вино в бокалы. Когда Алина поведала, как напилась в ванне и Байер вытаскивал её, а потом забрал их к себе, одобрительно хмыкнула:
– Ай, молодец, Санька! Один в один! Вылитый отец.
Рассказ продолжался долго. Потихоньку бутылка опустела.
– Значит, ты шьёшь хорошо? То-то я смотрю, вещи на тебе оригинальные: не ширпотреб, на прилавках не купишь. Если надумаешь в Самаре остаться, есть у меня проектик, моя давняя мечта, с дизайном одежды связана. Могли бы реализовать. Ты, главное, с сердцем своим разберись!
И она прикончила содержимое своего бокала.
– На минуту представь, что Байер исчез из твоей жизни: женился, родил сына от другой, уехал…
Сердце Алинки мучительно сжалось. Это заметила Дарико.
– Ты добрая! Пожелаешь счастья и отпустишь, потом в подушку реветь будешь и мужчин во сне его именем называть. И самое фиговое, он тоже счастлив не будет. Байеры и Наумовы – однолюбы. Я в шоке была, когда твой Лёвка нарисовался и заявил, что Наумов – его отец.
И Дарико рассказала со смехом историю Лёвиного появления. В дверь постучал Александр Николаевич.
– О, легок на помине, суло чемо.
– Дэри, там Байер свою Алину потерял, не видела?
– Так она у меня.
Наумов распахнул дверь.
–Ну, Дэри! Мужик уже в аэропорт намылился – еле задержал…
И он вышел сообщить Сашке, что его пропажа нашлась. Через минуты три влетел Байер и замер на пороге, как вкопанный.
– Саша! – поднялась ему навстречу из кресла Алина, покачнулась и… села обратно.
– Понятно… Ну, Дарико Георгиевна!!!
– Байер, не сердись! Зато девочки хорошо поговорили…
– Сколько выпили девочки?!
– Да всего одну бутылку приговорили. Кто ж знал, что она непривычная у тебя…
Алина с мольбой смотрела на него.
– Саша! Спрячь меня: не хочу, чтобы Лёва меня такой видел.
– Ладно, нас мама в новый дом определила. Лёвку можно в моей старой комнате в этом доме оставить: их сейчас с Гешей водой не разольешь. Будем спасать твою репутацию, женщина!
Саша поднял легкую Алинку на руки. Она обхватила его руками за шею и шепнула на ухо:
– Спасибо! Я больше так не буду…
– А тебе больше никто и не даст, недоразумение мое, – проворчал Сашка и вдруг почувствовал, как она благодарно ткнулась губами в его шею.