Жаннетта. Что будем делать? Фредерик. Нужно ей сказать.
Жаннетта. Теперь, когда я богаче её, мне стыдно. Сами её позовите.
Фредерик (говорит почти шёпотом). Улия.
Жаннетта. Громче. Она не может услышать… (Кричит.) Подождите! То, что мы делаем — это нехорошо.
Фредерик. Да, это плохо.
Жаннетта. Никто никогда не сможет понять, никто нас не простит, не правда ли?
Фредерик. Нет, никто.
Жаннетта. Мы тут, как два убийцы, которые не смеют смотреть друг другу в глаза. Но будет ещё хуже, если мы ничего не скажем.
Фредерик. А завтра будет уже поздно. (Зовёт ещё слишком тихо.) Улия.
Жаннетта (целуя его). Подождите! Она вас потеряет. Вы никогда больше не будете в её объятьях. Я стараюсь представить себе, что это такое, когда в объятьях нет никого.
Фредерик. Это было раньше.
Жаннетта (вскрикивая). Я уже не помню, что было раньше! Ах, как нам вдвоём хорошо! Когда это было? Это было вчера, когда мы ещё друг друга не знали?
Фредерик. Я больше не помню. Нужно позвать её.
Жаннетта. Подождите! (Кричит.) Ах, если бы вы могли никогда её не знать! Если бы вы смогли узнать меня первой! Я до вас дотрагиваюсь, по-настоящему, рукой. Прости, Улия, что от этого так хорошо!
Фредерик (глядя вдаль прямо перед собой). Не нужно просить у неё прощения, не нужно пытаться ей объяснить. Нужно быстро сказать, как ударяют ножом. Внезапно убить и бежать.
Жаннетта. Как вы её ещё любите!
Фредерик. Да. (Зовёт на этот раз громче.) Улия!
Улия (появляясь в дверях кухни с тряпкой в руках). Ты меня звал?
Фредерик (тише). Да, Улия.
Фредерик и Жаннетта отпустили друг друга, они стоят рядом, смотрят прямо перед собой. Входит Улия, смотрит на них.
Улия. В чём дело?
Фредерик. Вот в чём дело, Улия. Будет трудно это сказать, и ты, наверное, понять этого не сможешь. Я, Улия, не женюсь на тебе.
Улия (оторопев, кладёт тряпку на стул, глядя на Жаннетту). Что она тебе сказала?
Фредерик. Она ничего не сказала. Ты не можешь понять. Ты никогда не сможешь узнать, никогда. Это не наша вина. Мы оба боролись с утра.
Улия. Вы боролись? Кто это — вы?
Фредерик (делая движение). Мы вдвоём. Ты уедешь с мамой, Улия, а я останусь.
Улия. Где ты останешься?
Фредерик. Или, если ты думаешь, что лучше остаться тебе, тогда мы уедем.
Улия. Но кто это «мы»? (Они не отвечают, она говорит тише.) Вы хотите меня испугать, да? А сейчас будете смеяться. Или вы хотите, чтобы я засмеялась первой? (Неловко пытается смеяться, но, глядя на них, перестаёт.)
Жаннетта (нежно). Я доставлю тебе боль, Улия. Мы друг друга ненавидим с самого детства. Но сегодня я хочу быть с тобой смиренной. Мне сегодня хотелось бы быть твоей служанкой.
Улия. Прекрати говорить так ласково, ты путаешь меня!
Жаннетта. Мы всегда ссорились, по поводу игрушек, тряпок. А сегодня я хотела бы отдать тебе всё, что у меня есть. Но у меня ничего нету, только дырявые платья, которые я отдать тебе не могу. Мне бы хотелось стать некрасивой, чтобы тебе было не так больно, изуродовать себе лицо, обрезать волосы. Но некрасивой я быть не хочу из-за него.
Улия. Думаешь, он может тебя любить? Ты представляешь собой всё то, что он ненавидит в этом мире.
Жаннетта (смиренно). Да, Улия.
Улия. Ты — беспорядок, ты — ложь, ты — лень.
Жаннетта. Да, Улия.
Улия. Он — такой чистый, такой требовательный, у него есть честь! Любить тебя? Ты рассказала ему о своих любовниках?
Жаннетта. Да, я ему рассказала.
Улия. И о последнем, который тебе платит, ты о нём говорила? Я уверена, что ты умолчала о нём.
Жаннетта (кричит, внезапно преображённая). Спасибо, Улия!
Улия. За что спасибо?
Жаннетта. Наконец-то ты обозлилась!
Улия. Вы, значит, надеялись, что я не буду защищаться? Она тебя обольстила? Она потёрлась об тебя, как об других? Она дала тебе губы в углу, или, может, даже лучше того — в дюнах?
Фредерик (кричит). Мы никогда не были с глазу на глаз, мы даже вместе не говорили!