Фредерик встаёт, как если бы хотел от него отвязаться, подходит посмотреть в окно.
Люсьен. Так вот, не торопитесь страдать! У вас впереди вся жизнь. Выгода рогоносца в том, что у него есть время. Я не говорю о тех хамах, которые истребляют всё при первом же подозрении и отшибают себе башку… Я говорю вам о рогоносцах-художниках, добросовестных рогоносцах-трудягах. О тех, которые любят хорошо и по правилам, как следует сделанное дело.
Музыка играет сильнее.
Отец (появляясь на пороге застеклённых дверей). Весело! Присоединились и духовые… нам не удастся сомкнуть глаз всю ночь.
Люсьен (не допускающим возражений тоном). В любом случае, папа, мы бы их не сомкнули. (Отец опять выходит. Люсьен подходит к Фредерику.) Глаз ночью… странное выражение, не правда ли? Этот глаз представляется очень чёрным, открытым, как будто он наполняет всю комнату и смотрит. И невозможно его закрыть, сомкнуть. Извиваешься, корчишься, как только можно, а он прицепился к огромным векам… Глаз ночи всегда тут — зияет и созерцает нас без всякой мысли, бездонный и тупой, настоящий глаз человека.
Фредерик (пожимая плечами). Да.
Люсьен (кричит ему). Вы не заснёте!
Фредерик (поворачиваясь). Куда вы клоните, в конце концов? Что вы хотите?
Люсьен (ласково). Хочу смотреть на вас, наблюдать, как вам больно. Мне лучше от этого.
Фредерик. Смотрите. Но человек, который мучается, разве это красиво?
Люсьен. Нет. Это ужасно, неприлично. Но собственное отражение в зеркале — ещё хуже. Потому что я, я смотрю на себя в зеркало ночи напролёт… с ухмылкой утопленника, глазами идиота. Я видел, как дрожит мой подбородок, я ждал, как охотник в засаде, часами, что эта голова для оплеух, эта голова рогоносца примется плакать. Приятно, что теперь это, наконец-то, другой!
Фредерик. Взгляните на меня! Я не стану глазеть на себя в зеркало. Я человек завтрашнего дня, хорошо ли — плохо ли, я буду жить.
Люсьен (ухмыляясь). Хороший молодой человек!
Фредерик. Я буду работать. Я женюсь на Улии. Мне нужно перекрасить весь дом, посадить сад, напились дров на зиму.
Люсьен (откровением за откровенье). А я, представьте, стал заниматься гимнастикой. Да, пришла в голову мысль. Всё, думаю, с тобой случилось только оттого, что ты худой и прямо не держишься. Всё это, думал, по причине отсутствия выпуклостей на груди и руках, которые и делают настоящего мужчину. Нет мускулов — не будет и женщин. Всё становилось просто… наконец-то! Короче, я оправился на покорение выпуклостей. Купил книжку, двенадцать франков. Секреты достаются практически даром! И каждое утро, встав в трусах перед открытым окном — более рогоносец, чем когда бы то ни было, я принялся за шведскую гимнастику. (Принимаясь делать гимнастику.) Один, два, три, четыре! Один, два… (Прекращает, уже без сил.) И что же вы думаете? Всё это враки, нужно очень много времени, чтобы эти выпуклости, наконец, появились. И потом… хорошо приглядевшись к физиономии профессора на обложке, вы приходите к выводу, что, несмотря на его атлетическое сложение, он тоже, должно быть, рогоносец. Совет! Начинайте сразу с красного вина. Значительно быстрее добиваешься лучших результатов. (Наливая себе, пьёт и предлагает Фредерику.) Вам налить?
Фредерик. Нет.
Люсьен. Как будет угодно! Но у рогоносцев с достоинством есть только одно преимущество — они страдают вдвойне. И потом, какой смысл в рогоносце с достоинством? Существуют ли благородные раковые больные, элегантно заражённые чумой? Нужно согнуться в коликах, выхаркать, как можно быстрее сопли и лёгкие, кричать, когда невыносимо терпеть боль, жаловаться, надоедать всем подряд. Нужно быть рогоносцем безобразным, настоящим трусом, уродливым перед лицом Всевышнего, чтобы его научить! Знаете ли, что я в первый день сделал? Во время ужина я упал со стула и оставался лежать на полу, чтобы все подумали, что я умер. Не за чем. Чтобы им просто стало страшно, чтобы что-нибудь да произошло. Они смачивали мне виски уксусом, старались разомкнуть мне зубы при помощи чайной ложки. Я слышал, как они хлопотали, лезли из кожи, а я спокойно дышал… я не был мёртв, я был попросту рогоносцем. И мне хотелось поступить ещё сильнее. Снять штаны, обоссать стены, замазать лицо углём, разгуливать по улицам с большим бумажным носом, чтобы люди говорили: «Что делает этот молодой человек с картонным лицом?» Он ничего не делает, он — рогоносец. Это нос рогоносца! Фредерик. Замолчите!