Итак, преследователи выходят на свою жертву. Именно в тот момент, когда Катрин узнает правду о своем здоровье, она принимает мужественное решение умереть, но не отступить перед мучителями. «Винсента Фермона можно победить только так», — твёрдо говорит она, принимая все таблетки, прописанные врачом.
Не только желание одержать победу над могучим противником толкнуло её на этот шаг. После встречи с Джеральдом она потеряла последнюю надежду. Ведь он скорее раздосадован вторжением непрошеных гостей, чем исполнен желания помочь им. Катрин выбирает смерть, потому что ей не для чего жить и бороться. «Я приступала к фильму «Преступный репортаж» с огромным волнением, — писала актриса. — На три четверти фигура Катрин — это я сама. Потому этот фильм был для меня больше, чем просто работа. У актёров почти нет возможности защитить себя от любопытства толпы. Я знаю, что за фотографии из моей личной жизни журналы платят бешеные деньги. Ужасно знать, что в кустах твоего дома сидит человек и подкарауливает тебя. Об актрисе нужно судить только по её ролям. Фотографам нечего совать нос в домашнюю жизнь»[101].
Роми Шнайдер была так взволнована предстоящей работой, что даже написала Тавернье письмо. «Я стану твоей Катрин и буду ею с первого до последнего кадра. Это наполняет меня страхом, но всё равно я буду ею и постараюсь сыграть безо всякой сентиментальности. Катрин слишком горда для жалости. Надеюсь, что ты мне в этом поможешь»[102]. Быть может, письмо звучит слишком патетично, но оно ясно показывает, почему эта роль получилась такой трепетной и эмоциональной, почему она не похожа на прежних шнайдеровских героинь — благородных, красивых, уверенных в себе женщин.
Этот фильм представляет новую Роми Шнайдер, умную, лукавую, деятельную, изобретательную. Она и внешне стала другой. Светло-каштановые волосы, падающие на плечи шелковистой волной. Чуть полноватая фигура с мягкими женственными линиями, но движения быстры и порывисты. Когда Катрин идет по дороге, чуть переваливаясь при ходьбе, видно, как энергично бьется по ногам подол её платья. И даже жгуче-чёрный парик не может изуродовать её милый, в пастельных тонах облик.
Катрин Мортено — первая героиня Роми Шнайдер, зарабатывающая на жизнь интеллектуальным трудом. Она — писательница, создающая романы с помощью компьютера. Наиболее интересные кадры ленты показывают героиню за работой. Она не просто сочиняет роман, но ведет захватывающий поединок с машиной. Напряжённая работа мысли, прихотливая игра ума делали лицо актрисы необыкновенно привлекательным. Напрасно Винсент Фермон старался победить женщину с таким сильным интеллектом!
Бертран Тавернье встретился с Роми Шнайдер на съёмочной площадке впервые и был покорён ею. «Роми присуще нечто метафизическое, чего напрочь лишены американские актеры, например Джейн Фонда. Работа с Роми меня многому научила. Это её нужно благодарить за то, что фигура Катрин получилась не плаксивой и не психологизированной. Мне не приходилось встречать актеров, которые бы вкладывали в работу столько чувств. Её партнер Харви Кейтель учился актёрскому мастерству в «Актёрской студии», где занимались Марлон Брандо и Джеймс Дин. Он приводит себя в форму, намечает общий рисунок образа и потом импровизирует. Роми же до съемок знает о своей роли всё и потом бестрепетно устремляется вглубь»[103], — говорил он впоследствии.
Каждый режиссёр, с которым сотрудничала Роми, считал своим долгом восславить её, но ни один не сумел дать такого ясного представления о её работе на съёмочной площадке. Возможно, Тавернье это удалось как раз потому, что рядом с Роми Шнайдер снимались американские актёры, придерживающиеся прямо противоположных принципов при создании характера.
Первым своеобразие творческой индивидуальности Роми Шнайдер почувствовал Лукино Висконти. Он понимал, что такую актрису нельзя просто «натаскивать» на роль. Она должна сама найти её внешний рисунок путем последовательного приближения к сути образа. Висконти заставлял Роми повторять некоторые сцены десятки раз, пока она наконец не ощущала полного слияния со своим персонажем. Возбудимость и чувствительность её натуры стали благодатной основой для такого стиля работы. По природе своей она была идеальным медиумом, проводником режиссёрских замыслов, но нуждалась в особой атмосфере для этой творческой медитации. Такую атмосферу умел создавать Клод Сотэ. Потому она так любила сотрудничать с ним. Перед началом съёмочного процесса её охватывал безотчётный страх и владел ею до тех пор, пока она не ощущала полного слияния со своей героиней.