Рыжие рыжики водятся там. Царь Белый Гриб растёт по буграм. Млеют в траве молодые маслята. Грузди белеют. Желтеют опята…
Залюбовались друзья тайгой и, наверное, долго бы не отошли от оконца, если б Ромка не воскликнул вдруг:
Ой! Что же это мы? Поели. Попили. А спасибо сказать забыли? — И громко-громко: — Спасибо за обед, Вертолётик!
И за то, что мимо не пролетел, — Спасибо! — добавил Артос.
И за то, что лестницу спустил, — Спасибо! — договорил Фомка.
Ну что вы, право, — засмущался Вертолётик. — Подвиг, что ли, я совершил? Жаль, не довезу вас до Самотлора. Горючее кончается, а мне ещё воротиться надо.
Куда ж ты летел? — изумился Артос, тараща и без того большие выпуклые глаза.
Прискакал к нам на Вертолётную Красный Лис. А с ним…
Каррыкарр, — угадал Ромка.
Примчались. Рассказали, что ваши следы потеряли. И уговорили слетать поискать. Не иначе, говорят, попали они в Спиешь-пей, потому как от них никаких вестей. Вот я и полетел. А чтоб с пути не сбиться, прихватил проводников…
Тут дверца пилотской кабины распахнулась, и оттуда выскочил Красный Лис.
А за ним выпрыгнул Каррыкарр.
Ну, тут началось такое веселье, что ни в сказке сказать, ни пером описать.
Обнимались.
Целовались.
Кувыркались.
— Потише, пожалуйста, — взмолился Вертолётик, — не то я свалюсь.
Не успели Ромка, Фомка и Артос рассказать о царстве Спиешь-пей, как Вертолётик подал сигнал и стал снижаться. Пришла пора прощаться.
Так скоро? — подосадовал Ромка.
Только и прощаемся, — пробурчал Фомка.
Раз пора — значит, надо, — отчеканил Артос.
Учтите только, — сказал на прощание Красный Лис. — Вчера из нашего лесу исчез Клык-Клык Грумбумбес.
Прравда, — подхватил Каррыкарр. — Карраульная Соррока видела, как он перреплывал рреку. Беррегитесь рразбойника!
Сорока проболталась ему, что вы отправились на Самотлор. Клык-Клык знает, где вас искать. Будьте осторожны.
Сперрва пррямо, — наставлял друзей Каррыкарр. — До ширро-кой твёррдой дорроги. Та прриведёт к Самотлору. Пррощайте…
Прощайте. Прощайте! — Красный Лис замахал огненным хвостом.
До встречи, — рокотнул Вертолётик.
В ЛОВУШКЕ
Клык-Клык Грумбумбес развалился в густой мягкой траве, поджав все двенадцать когтистых лап.
Подставил тощую мохнатую спину горячим солнечным лучам. Оскалил пятьсот острых зубов. Довольно сощурился и еле внятно замурлыкал про себя:
Пускай ворчит дремучий лес, Пусть молнии летят с небес, Всегда спокоен Грумбумбес. Да. Клык-Клык Грумбумбес. Пусть всё вокруг полно чудес, Пусть сам бы чёрт сюда прилез, Всегда спокоен Грумбумбес. Да. Клык-Клык Грумбумбес. Зря Каррыкарр из кожи лез И Красный Лис хитрил как бес. Всегда спокоен Грумбумбес. Да. Клык-Клык Грумбумбес…
Вдруг он оборвал песню. Зашевелил двенадцатью когтистыми лапами. Приподнялся. И замер, вслушиваясь.
Довольная алчная улыбка покривила похожую на зубастый клюв морду.
— Голубчики. Хе-хе-хе!.. Топотят. Ха-ха-ха!.. Прямо в мою пасть. Хо-хо-хо!.. Сперва я съем усатого. Потом сглотну хвостатого. И третьего затем я преспокойно съем…
Из лесу всё явственней доносилась песенка трёх друзей про. весёлых собак.
Клык-Клык Грумбумбес словно окаменел. Он не спускал глаз с тропы, на которой должны были появиться Ромка, Фомка и Артос.
«Чего они там застряли?» От нетерпения длинные когтистые лапы сами собой стали приплясывать, шерсть на взгорбленной спине встопорщилась, с оскаленных клыков закапала слюна. Клык-Клык Грумбумбес еле сдерживал себя, чтоб не кинуться в лес, навстречу беззаботно распевающим друзьям.
Невдомёк ему было, что пели-то только Фомка да Артос, а Ромка в это время неслышно крался по траве вдоль тропы, раздув чёрные бархатные ноздри, распахнув во всю ширь глаза.
Ещё издали учуял Ромка затаившегося врага. Неслышно подполз пёс к опушке. Всё, что надо, разглядел и так же бесшумно скрылся в лесу.
Слушая Ромкин рассказ, Артос Фомка запели ещё громче. Во всю мочь. На весь лес.
Так и пошло у них. Один говорил, а двое слушали и пели, да так, чтоб Клык-Клык Грумбумбес не обеспокоился да на поиски не кинулся.
— Не миновать нам схватки с этим двенадцатилалым, — сказалсердито и решительно Ромка.
Артос кивнул.
Фомка задрал хвост восклицательным знаком.
— Только в открытом бою его не одолеть, — добавил Ромка. Фомка и Артос, не прерывая песни, согласно наклонили головы.
— Я придумал, как его осилить. Выкопаем глубокую яму. Прикроем сверху веточками. И заманим в эту ловушку Клык-КлыкаГрумбумбеса.
Выговорился Ромка и запел. А Фомка заворчал недовольно:
Прыткий ты, Ромка, больно. Мы когти напрочь оборвём, а такую яму не выроем.
А если и выроем, как из неё вылезем? — поддержал Фомку и Артос.
— Верно, друзья. Не подумал я. Растерянные хмурые псы разом оборвали песню. И тут же всполошился Клык-Клык Грумбумбес. Вскочил и вприпрыжку ринулся в лес.
Вдруг остановился.
Назад воротился.
На прежнем месте развалился.
— Никуда не денутся, субчики. Слева — непроходимое болото. Справа — непролазные колючие кусты. Позади — озеро. Один лутьпо этой тропке. А на тропке — я! Ха-ха-ха!
Да. Это была страшная правда.
Выйти к дороге, ведущей на Самотлор, можно было только по тропе, на которой лежал коварный и злой Клык-Клык Грумбумбес. Когда друзья поняли это, совсем расстроились.
Вот так да, опять беда, — проворчал Фомка.
Вряд ли выйдем мы одни из проклятой западни, — сердито и нехотя признался Артос.
Рано хныкать и сдаваться. Если надо — будем драться! — браво выкрикнул Ромка.
ЖЕЛЕЗНЫЙ ЖУРАВЛЬ
Темнело.
Таёжные буераки и прогалины залила мрачная угрюмая чернота.
С озера потянуло затхлой горьковатой сыростью.
Всё прохладней, неуютней и страшней становилось в тайге.
Где-то близко в пугающей черноте протяжно и жутко ухнул и захохотал Филин — ночная вещая птица.
Тревожно гукнула Выпь.
Верховой ветер взворошил верхушки деревьев, и те испуганно прошумели.
Ромка, Фомка и Артос, тесно прижавшись друг к другу, чутко вслушивались в непонятные, незнакомые, несхожие голоса засыпающей тайги. Так и не придумали друзья, как им вырваться из ловушки, в которую их загнал беспощадный и злой Клык-Клык Грумбумбес.
Слышите? — встрепенулся вдруг Ромка, топорща уши-лопушки.
Чего ещё там? — проворчал Фомка, нехотя свёртывая длинный хвост вопросительным знаком.
Да! Гудит! — Артос вскочил. — Это же машина. И совсем близко.
Вперёд! — скомандовал Ромка, и они гуськом двинулись туда, откуда доносился рокот мотора.
Эта странная машина походила на журавля. Широкие гусеничные лапы. Короткое вислозадое туловище. Длинная гибкая шея с огромным клювом на конце.
Железный Журавль стоял на берегу озера. У самой воды. То и дело он окунал раззявленный зубастый клюв в воду и что-то старательно и долго нашаривал там. Вытащив из воды пук мокрой тины, Журавль выплёвывал её себе под ноги и снова окунал нос в воду.