В общем, начало «праздничного салюта», устроенного в рядах ордера «шоколадок» сотней с лишним боевых частей, прошел и мимо меня, и мимо Дотти. Зато весьма впечатляющим финалом мы с ней насладились сполна. Сразу после того, как убедились, что сброшенные ею активные обманки, дублирующие и полевые метки, и выхлопы «Аурренов», продолжают двигаться тем же курсом. А наш «Роджер» — нет!
— Дэн, я перед тобой преклоняюсь!!! — взвыла я в голос, подсчитав количество уничтоженных или критически поврежденных нами вражеских кораблей. Потом от избытка чувств сунулась в голосовой чат пилотов истребителей-перехватчиков и чуть не оглохла — девочки, впечатленные результатами нашей атаки ничуть не меньше меня, орали, как ненормальные!
Прекрасно понимая, что унять эти восторги в первую же минуту будет просто невозможно, Ромм дал им три. Затем подключился к их каналу, приглушил громкость всех голосов, кроме своего, и мягко улыбнулся:
— Дамы, вы были великолепны. Поэтому устраивать разнос восьмому, девятому и четырнадцатому звену я, так и быть не буду. Но сообщу, что сомневаюсь в целесообразности вашего участия в следующем боевом вылете!
Гомон в канале мгновенно затих, а Тара Ал’Тоувер, ведущая «девятки», пошла красными пятнами и опустила голову, из-за чего ее лицо практически «выпало» из «аватарки»:
— Командир, этого больше не повторится!
«Ведомые «восьмерки» и «четырнадцатой» еле вписались в створ летной палубы из-за ошибок ведущих, а эта дура чуть не убилась из-за попытки зайти на посадку «красиво»!» — почувствовав мое недоумение, отписалась в ДС Рраг.
— Что ж, я вас услышал… — после коротенькой, но очень напряженной паузы сказал Ромм, поплыл взглядом и ощутимо напрягся: — Так, дамы, мне нужно ненадолго отвлечься, так что, пока пополняется боекомплект, проанализируйте, пожалуйста, допущенные ошибки…
«Олли, посмотри, он в диком бешенстве!!!» — прочитала я буквально через мгновение, торопливо «выглянула» из рабочего интерфейса, оглядела ту часть лица моего мужа, которую открывала прозрачная линза шлема, и похолодела: он смотрел на собеседника намного холоднее, чем на Донована Баффета, перед тем, как поднять его в медблок!!!
«Что-то случи-…» — начала, было, я, но была подключена к каналу Ромма вторым темпом и на время забыла о ДС.
Мужчина, который смотрел на Дэна, вне всякого сомнения, был уроженцем Арабского Халифата. Причем далеко не самым бедным — странный головной убор и бесформенный балахон были пошиты на заказ и из очень дорогой ткани, над волосами, бородой и усами поработал не самый дешевый стилист, а перстням на пальцах было не по одной сотне лет. А еще, судя по надменному взгляду, мимическим морщинам и мелкой моторике, эта личность впитала привычку повелевать с молоком матери и не привыкла слышать слово «нет».
Первые подтверждения сделанным выводам я получила буквально через полторы секунды, когда араб картинно выгнул бровь и презрительно усмехнулся:
— Что, гяур, думаешь, как сохранить лицо?!
— Да нет, сохраняю твое в архиве! — усмехнулся Дэн. — Чтобы было, чем объяснить твоим родным и близким жестокость Воздаяния, которое я устрою.
— Шакал пытается показаться волком? — хохотнул его собеседник, кинув взгляд за край поля нашего зрения. Потом снова посмотрел на Ромма и демонстративно постучал по запястью, на котором болтались золотые часы — архаичное, но статусное устройство измерения времени: — У тебя осталось всего восемь минут, а твоего корабля все еще не видать. И дверь на нижние этажи клиники все еще заблокирована! Имей в виду, что каждая лишняя минута моего ожидания будет обходиться тебе в две дополнительные гурии!
— Гурии, говоришь? — отрешенно переспросил мой муж перед тем, как на пару секунд выпал из разговора.
Араб расплылся в похотливой улыбке и от избытка чувств шлепнул себя по бедрам:
— Ага! Кстати, не забудь, что в твоей лоханке должна быть Оллия Маура пока-еще-Ромм — она, конечно, далеко не девственница, но хороша, хороша…
«И чем он тебя шантажирует?» — устав слушать этот бред, спросила я у Дэна.
«На редкость «грязной» бомбочкой в десять-двенадцать килотонн тротилового эквивалента…»
«И где?»
«На четвертом подземном этаже «Лаулетт».
— Эй, гяур, ты там что, заснул?! — не дождавшись ответа, рявкнул араб, приподнялся на стуле и… исчез в ослепительной вспышке!!!
Следующие секунд двадцать я пребывала в состоянии ступора — не отрываясь, смотрела в точку, в которой висело «окошко» с картинкой, перед тем, как пропасть, но видела перед собой Лани, Рати, Альери, императрицу Елизавету, Доэль, Дивиару, Диего Переса и всех тех сотрудников «Лаулетт» и ЧВК «Конкистадоры», которые были в клинике в момент взрыва. Потом заставила себя разжать сведенные челюсти и кулаки, поймала бешеный взгляд Ромма и не узнала собственный голос: