— Он что, уже улетел на «Победоносец» за Александром?!
Я утвердительно кивнула.
— Что ж, значит, будем мстить. Романовой-младшей. Тем более, что Афина недостаточно убедительна…
С последним утверждением можно было бы и поспорить — я наблюдала за тренирующейся парочкой с начала торможения и успела заметить, что очередная богиня Дэна работает далеко не в полную силу. Но «жажда мести», разбуженная Музой, вымела из головы все лишние мысли и заставила придать второй мстительнице начальное ускорение шлепком по заднице:
— Ну, и чего мы тогда сидим? Вперед!
В дом мы вломились меньше, чем через минуту. Взлетели по лестнице на третий этаж, разбежались по спальням, быстренько переоделись, встретились в гостиной и рванули на второй. Правда, в спортзал вошли крайне неторопливо, учтиво поздоровались и даже заставили себя добросовестно размяться. Зато потом…
…Назвать Ксению Романову девочкой для битья у меня не повернулся бы язык — те, кто ставил ей навыки рукопашного боя, постарались на славу, превратив рослую, мощную и излишне коренастую девицу в машину для убийства. Она, не задумываясь, использовала в бою все, чем ее наградила природа, то есть, длинные руки, избыточный мышечный корсет, незаурядную выносливость и внушительный вес. А еще не боялась боли и не умела сдаваться. Но в бою с Ратианой все это не играло никакой роли — длинные руки раз за разом разрывали или хватали воздух, мышечный корсет сотрясался от не очень акцентированных, но все равно чувствительных ударов, выносливость заставляла терпеть не самые приятные ощущения во время «касаний», удушений и болевых, а вес вынуждал проваливаться в атаках и давал возможность Музе использовать более амплитудные броски.
Нет, мелкая не издевалась — работала предельно корректно, прерывала бой до того, как принцесса теряла сознание, или сразу после того, как обозначала добивающий удар. Но «раскрываться» не позволяла, демонстрируя подавляющее преимущество в технике с первой и до последней секунды поединка.
Я повела себя еще жестче — притерлась к прямому удару правой ногой, смещением корпуса под поднятое бедро закрутила Романову в «Смерч» и рубящим ударом правого предплечья в защитную накладку на шее отправила принцессу в коротенький полет к полу.
К моей искренней радости, предельно жесткое падение, наконец, выбило из Ксении всю аристократическую дурь и заставило посмотреть на реальность взглядом, не замутненным великосветской спесью:
— Намек поняла. Но не отказалась бы от более подробных объяснений.
Я протянула ей руку, помогла встать с пола и очень коротко описала то, что она обязана была узнать от отца или его помощников:
— Мы, Роммы — один из пяти влиятельнейших родов Тэххера и единственный, за кем стоят все военно-космические силы королевства. Естественно, за исключением Ти’Шарли. Случайных людей в роду нет. А Ратиана, при всей ее молодости и кажущейся простоте, является кавалером одного из высших боевых орденов и ближайшей подругой королевы Альери, соответственно, ее статус в Тэххере ничуть не ниже вашего.
— Кстати, у ее величества всего четыре ближайшие подруги… — подала голос Ядвиса. — И три из них — Роммы.
Принцесса покраснела. Затем стянула с головы шлем, пригладила мокрые волосы и сложилась в поясном поклоне:
— Прошу прощения, была неправа! Исправлюсь…
Муза, прислушивавшаяся к эмоциям Романовой, демонстративно полыхнула удовлетворением. А когда сообразила, что принцесса не тэххерка и не поняла ответа в такой «форме», повторила вслух:
— Я принимаю ваши извинения.
Состояние души нашей гостьи позволяло еще немного упрочить тоненькую ниточку образовавшейся связи, поэтому я кинула проснувшейся Ари картинку со своего ТК, волевым решением завершила тренировку и потащила всю нашу компанию в сауну.
Пока раздевались, я на пару с венценосной подругой наблюдала за Ксенией через камеру СКН и анализировала каждый взгляд и каждую вспышку эмоций этой девушки. А когда еще раз убедилась в правильности выводов, сделанных еще накануне вечером, мысленно вздохнула и постаралась подобрать аргументы, которые она просто не могла не услышать:
— Ксения, в Тэххере нет культа внешности! Наоборот, у нас любой комплимент красоте воспринимается, как оскорбление, и служит достаточным поводом для вызова обидчика на дуэль.
Принцесса, раздевавшаяся за открытой дверцей шкафчика, выглянула из-за нее и недоуменно выгнула бровь: