— Суть понял. И, в принципе, согласен с логикой вашего решения… — кивнул Ромм. — А почему вы не отправились к той же Аннеке Мелз Ти’Ноор или к самой королеве Альери?
Женщина нервно сглотнула и вымученно улыбнулась:
— Ти’Вест — это своего рода клеймо. Для всех, кроме вас троих. Мое появление во дворце вызовет сначала однозначную реакцию: «Почувствовала, что ситуация изменилась, и сразу же переметнулась», а затем и желание превратить меня в осведомителя. А вы знаете, какой я была, из-за чего изменилась, чего хочу добиться, и видите во мне обычного слабого человека! Поэтому поверите в искренность моих намерений в разы легче и быстрее, чем те, кто привык к строго определенному поведению многих поколений моих предков.
— Что ж, я вам, пожалуй, верю… — после небольшой паузы заявил Дэн. — И постараюсь убедить в этом королеву.
С плеч Чистюли словно упала тяжеленная плита — она облегченно перевела дух, полыхнула такой благодарностью, что мы с Рати невольно переглянулись, и несмело продолжила:
— А еще я изучила общеобразовательные учебные заведения Тэира и подобрала два неплохих варианта. Один с проживанием дома, а второй в общежитии школы военного уклона с очень широким спектром специализаций…
— Спасибо! — поблагодарила ее Рати. — Но я уже выбрала сестре учебное заведение и оплатила весь курс.
У Доэли оборвалось сердце, а взгляд снова погас:
— Простите. Я просто хотела помочь…
— Я действительно вам благодарна! — почувствовав то же, что и я, успокоила ее Муза. — А решение заняться этим было спонтанным. Вернее, мне подсказали, и я нашла.
В это время заговорил Ромм:
— Доэль, это все, что вы хотели мне сказать?
— Да.
— Тогда я отправляюсь к королеве, а вы пока общайтесь с девчонками. И не торопитесь улетать — я вернусь от силы через пару часов…
Чистюля неуверенно посмотрела на нас, не почувствовала в наших эмоциях ничего страшного и, немного поколебавшись, кивнула. Эрратец тут же встал и вышел из гостиной. А через десяток секунд мне в ДС упало его сообщение: «Присмотрите, а то действительно сломается». Мог и не говорить — с момента «лечения» эта женщина превратилась совсем в другого человека, и ее душевные метания вызывали во мне непритворное сочувствие. Выяснить отношение к ней Рати я не успела, так как младшенькая, явно получив то же самое сообщение, ненадолго отлучилась, а когда вернулась, выставила на стол бутылку хорошего вина и предложила Чистюле заключить мир.
Та тут же согласилась. И на радостях осушила весь бокал до последней капли. Рати подлила ей еще. Но не сразу, а в процессе рассказа о планируемом будущем сестрички. Потом спросила о том, как родные Чистюли отнеслись к ее ранней седине, искренне возмутилась проявленному равнодушию и так далее.
Минут через двадцать пять мы открыли вторую бутылку, через сорок третью. Потом прихватили ее с собой и утащили постепенно пьянеющую Доэль в нашу любимую купель. А там, основательно напоив, дали возможность и выговориться, и нареветься всласть. В результате, к возвращению Дэна она стала тихой, молчаливой и спокойной, как озеро в полный штиль — сидела в кресле, в которое мы ее усадили после «восстановительных процедур», смотрела на нашего мужчину с бесстрастностью статуи и ждала «приговора».
— В общем, так — никакого клейма не будет. Равно, как и попыток превратить вас в осведомителя: для королевы и главы СОК вы оплатили долг жизни, сообщив о потенциальной опасности для меня и моих супруг. А все остальное я «додумал» сам…
Глава 18 Дэниел Ромм
22 июня 2411 года по ЕГК
Когда лимузин влетел в ангар того крыла, в котором располагался кабинет королевы, оказалось, что нас уже ждут. Сама Альери Мстительная, наряженная, как обычная смертная, в довольно легкомысленную блузку, летнюю юбочку и босоножки на небольшой платформе, ее вечная спутница Аннеке в костюме полувоенного покроя и две весьма колоритные особы. Как я понял, будущие пассажиры «Непоседы».
Первая выглядела воином, прихотью богов заточенным в тело женщины. Высокая, под метр девяносто пять, чуть более широкоплечая и чуть менее фигуристая, чем основная масса подданных Ти’Шарли, она смотрела на мир холодными серыми глазами и, казалось, пребывала в постоянной готовности к бою. При этом ее лицо, отличавшееся незаурядной даже для тэххерок красотой и аристократизмом, не выражало абсолютно никаких эмоций и напоминало прекрасную ледяную маску.
В отличие от нее, вторая казалась живым олицетворением доброты и всепрощения. Ненамного ниже первой, с невероятно теплыми карими глазами, очаровательными ямочками на щечках и формами, до которых даже Музе было еще расти и расти, она, тем не менее, не вызывала никаких греховных мыслей. Скорее, наоборот, всем своим видом давала понять, что простит любые прегрешения, искренне посочувствует и поможет вернуться к Свету!