Он проснулся в комнате с низким потолком, на скрипучей деревянной кровати. Окон не было, в комнате царил полумрак. В углу можно было различить какой-то сундук. Больше мебели в помещении не было. Шоске не понимал, где он и как тут оказался. В соседней комнате слышались громкие голоса, но при резком движении Шоске кровать издала такой скрип, что голоса сразу замолкли. Послышались шаги, дверь распахнулась, и Шоске зажмурился от света.
— Ого! Ну и сильны же вы спать, Гартмут Иванович! — удивленно проговорил чей-то голос. — Господа! Доктор Шоске проснулся!
В ответ послышался целый хор голосов:
— Чудесно!
— Давно ждем!
— Скорее к столу, доктор!
Шоске вспомнил — он в Колобовке, селе, пораженном чумой. Он спустил ноги на пол, поднялся и, прихрамывая, вышел в освещенную комнату. Посередине ее увидел он большой накрытый стол, уставленный блюдами и графинами. Вокруг стола собралось много людей, показавшихся ему незнакомыми, но во главе стола узрел он принца Ольденбургского. Это было так неожиданно, что Шоске застыл как вкопанный. Он помнил, что сказал ему доктор Шмидт — вот он, кстати, сидит подле принца и ласково кивает Шоске, — приезд Ольденбургского ожидался со дня на день, но не мог же он прибыть так скоро! Неужели на него опять напал сон? Или он так и не просыпался?
— Проходите к столу, доктор, — раздался густой голос принца. — Мы уже стали бояться, но вас осматривал чуть ли не каждый здесь присутствующий, пока вы спали, и не нашел никаких подозрительных признаков.
— Как долго я спал? — выговорил Шоске.
Этот вопрос вызвал оживленные разговоры — все присутствующие стали спрашивать друг друга, но никто так и не смог вспомнить, сколько проспал Шоске. Наконец Ольденбургский произнес благодушно:
— Уж трое суток, Гартмут Иванович, а может, все четверо. да вы не беспокойтесь, за вами был организован надлежащий уход. Вот и доктор Тартаковский подтвердит.
Низенький лысый Тартаковский с улыбкой кивнул и быстро произнес:
— По высшему разряду!
Все засмеялись.
— Ну-с, господа, подниму первый тост за вас, — произнес принц, поднимая бокал. — За героизм врачей и ученых, грудью вставших на пути заразы. Вашими трудами эта территория очищена от чумы.
— Как? — вырвалось у Шоске.
— Да-да, — произнес принц среди общих улыбок. — Последние больные идут на поправку. Это огромная победа науки. Итак, господа, пью за вас!
И принц торжественно поднялся, а за ним, грохоча стульями, встали и все присутствующие. Поднялся и бледный, ничего не понимающий Шоске. Все выпили, а он лишь прикоснулся губами к жидкости в бокале и содрогнулся — она пахла болотом.
За столом тем временем воцарилась оживленная суета — кто-то передавал соседу блюдо с закусками, кто-то тянулся за прибором. Шоске, обмякнув, сидел и рассматривал присутствующих. Кого-то он знал — вон Арустамов, там — Язвинский, рядом с ним — профессор Капустин. По правую руку от принца — Шмидт. Но были и незнакомые — этот Тартаковский, которого назвал принц, или вон, в конце стола, молчаливый худой человек с длинным острым носом — Джерговский, химик, Шоске услыхал его имя от своего соседа справа, представившегося доктором Левиным. Но кто же этот чернобородый, белозубый, сидящий по левую сторону от принца?
Ольденбургский обращался к нему с нескрываемым почтением, внимательно выслушивал ответы, торопливо кивал. Шоске не мог понять, кто этот человек. Его присутствие волновало.
Себя Шоске чувствовал так, будто пережил некое потрясение. Ему что-то снилось. Что ему снилось? Он не помнил, только смутные и страшные образы возникали в мозгу. Виселицы? Ему, кажется, снились виселицы. И кто-то разговаривал с ним. Борода. кто-то с бородой. Он обратил взгляд на чернобородого человека рядом с принцем и увидел, что тот внимательно его разглядывает. Шоске попытался улыбнуться и кивнуть, и человек медленно наклонил голову.
— Что же вы ничего не едите? — спросил его кто-то через стол, и Шоске даже не стал отвечать. Он словно окаменел и, похоже, окончательно уверился, что происходящее вокруг — страшный сон, что необходимо проснуться. Ему надо было спросить что-то у того человека с бородой. рыжей бородой. но что именно спросить и что это за человек, он так и не помнил.