- О чем же, например?
Она помедлила с ответом и затянулась сигаретой.
- На сегодняшний день у него во Фрипорте зависло в ожидании отправки больше полумиллиона долларов.
- Что ж, видать, бизнес процветает.
- И как только будет произведена очережная поставка, эта сумма значительно увеличится.
- Это он сам рассказал вам об этом?
- Он мне доверяет.
- Хорошо. Будем надеяться, что это поможет вам остаться в живых.
- Он хочет, чтобы я помогла переправить деньги оттуда сюда.
- А разве он не знает, что в данный момент вы не можете выехать из страны?
- Я ему сказала, что смогу достать разрешение.
- Боже мой, - саркастически усмехнулся Николет. - Выходит, что если мы пойдем на это, то автоматически попадем в число пособников, так получается?
- Вы сможете отследить деньги.
- Как раз это мне понятно. Мы бы пометили купюры до того, как вы покинете аэропорт. А потом оставалось бы только проследить за тем, чтобы вы передали бы их ему из рук в руки. Но только каким боком я смогу привязать сюда свое "оружейное дело"?
- Если он планирует ещё одну поставку, то это подразумевает, что у него уже есть оружие.
- Где же оно?
- Пока ещё здесь.
- Если я помешаю переправить товар - иначе ему просто-напросто не заплатят - у нас дополнительно появится некоторая сумма денег, но только все мои доказательства окажутся безвозратно потерянными.
- Извините, я на минутку, - прервала его рассуждения Джеки, держа в руке окурок, оставшийся от её сигареты, - Сейчас, только выброшу. - Пройдя через всю комнату, она подошла к двери в ванную и бросила окурок в унитаз. Таким образом ей удалось выиграть не больше минуты времени. Затем она снова вернулась на свое место, и поудобнее устроившись в кресле, предложила: - А что если бы вы позволили бы ему вывезти большую часть оружия, но придержали бы ровно столько, чтобы хватило для состава преступления. Такое было бы возможно, как вы думаете?
- А разве он не лично осуществляет поставки?
- Вот уже несколько месяцев прошло с тех пор, когда он был во Фрипорте в последний раз.
- Так значит, ещё какая-то сумма должна будет поступить к...
Джеки оборвала его на полуслове.
- Знаю, вам до этого мало дела. Но только с какой стати эти "бабки" должны достаться тамошнему правительству? Ведь как только Орделла арестуют, разве не будет его капитал целиком конфискован?
- Если только им станет известно, где он держит денежки.
- Эти деньги стали бы вам своего рода поощрительным вознаграждением за труды, - продолжала развивать свою мысль Джеки. Она робко улыбнулась ему. Признаюсь, что мне хотелось бы расписать для вас эту картину самыми радужными красками...
Николет понимающе улыбнулся в ответ.
- И у вас это вполне получается.
- Мне бы просто не хотелось, чтобы вы подумали, что, вот, мол, такие деньжищи, и никто не станет их востребовать. Что якобы я всего-навсего пытаюсь таким образом откупиться...
- У меня даже в мыслях ничего подобного не было, - возразил Николет.
- ... якобы все это только ради того, чтобы обвинение против меня было снято.
- Мне бы тоже этого хотелось, - вставил Николет, - честно. Но только где оружие? Мне очень жаль, что снова приходится возвращаться к этому.
Она было собралась закурить ещё одну сигарету, и даже уже подняла сумочку с пола, но затем решила выждать момент.
- Разве вы никогда не работали под прикрытием?
- Вообще-то, мы этим только и занимаемся.
- А тогда что, если вы подступитесь к нему в качестве покупателя; якобы вам необходимо достать некое оружия, которое не продается в магазине?
Николет перевел взгляд на Тайлера.
- Эй, напарник, ты это слышал? - А затем снова обратился к Джеки: Вообще-то мы одно время подумывали об этом, но только собирались подобраться к нему с другого конца. В том смысле, чтобы самим предложить ему что-нибудь из оружия, нечто такое-эдакое, что-нибудь прэкзотичнее.
- И как же вы думаете это провернуть? - поинтересовалась Джеки. - Вот так запросто заявитесь к нему?
- Сначала нас должен был бы кто-то порекомендовать. Но только до сих пор мы никак не могли выйти на кого-нибудь из его знакомых.
- Но ведь меня вы в виду не имеете? - забеспокоилась Джеки.
Николет отрицательно покачал головой.
Но в то же время он как будто улыбался, она сама видела это. Он явно задумал что-то, но только посвящать её в свои планы вовсе не собирался.
- В конце концов, это сугубо ваше дело, - сказала Джеки. - Мне все равно не понять.
14
Погожим субботним утром Мелани, весь наряд которой состоял лишь из шортов и тесного бюстгальтера, как обычно нежилась на солнышке, мысленно перебирая в памяти последние семнадцать лет своей жизни, когда, проводя большую часть времени на пляже, она довольно не плохо жила за счет своего амплуа загорелой блондинки, калифорнийской девушки-мечты. Она подумала и о том, что очень немногие из её тогдашних приятелей любили позагорать. А вот Фрэнку - этому чудику из Детройта, вместе с которым она проводила время на Багамах, когда судьбе было угодно свести её с Орделлом, и с тех пор прошло уже целых четырнадцать лет - так же как и ей нравилось поваляться на солнышке. Нет, конечно, он был придурком, но солнце определенно любил. А вот киношники не были в восторге от такого времяпровождения. А вместе с ними и японские промышленники, а также красавчики восточного типа с греческих курортов в подавляющем своем большинстве были настроены так же. Лежа на солнышке, она любила почитать о жизни кинозвезд и о разных других красивых людях, обо всех этих совсем молоденьких и прежде никому не известных девчонках, которым в один прекрасный день так повезло, что они стали знаменитостями. Но она никогда ничего не читала о том, какая участь может постигнуть тех девчонок, которые сначала до одурения вылеживаются на пляже, потому что загар помогает им заработать на жизнь, а потом, когда кожа их оказывается основательно испорченной солнцем, опускаются до сожительства с негром, которому и загорать-то никчему. Это было как раз её, Мелани, случаем, когда в свои тридцать четыре года она, намазавшись лосьоном для загара, сидела в шезлонге на просторном балконе. Она даже не слышала, как они вошли.
Она даже не заметила, как они вошли в гостинную, пока Орделл наконец не окликнул ее:
- Детка, ты только посмотри, кто к нам пожаловал.